Описание застолья в художественной литературе. Образ еды в русской литературе. Носили блюда по чинам…

Цели:

• показать красоту кулинарного искусства и найти подтверждение этому на страницах литературы.
• учить уважительно относится к нашим древним корням, чтить память предков.

Деятельность учащихся: ребята работают в группах с элементами проектной деятельности.

Оборудование: диск с песней «Москва златоглавая», накрытый скатертью стол с самоваром, расписными ложками и баранками, карточки с высказываниями о вкусной и здоровой пище, оценочные листы.

Предварительное задание: найти стихи, пословицы и поговорки о вкусной и здоровой пище, приготовить рассказ о традициях русской кухни и приготовить национально блюдо.

ХОД МЕРОПРИЯТИЯ

Звучит песня «Москва златоглавая».

Ведущий: У Э. Багрицкого есть такие строки:

О, царство кухни!
Кто не восхвалял твой синий чад
Над жарящимся мясом,
Твой легкий пар над супом золотым

– Многие писатели хотя бы несколько строк в своих произведениях посвятили описанию пищи, застолья и работе поваров:
Державин, Пушкин, Чехов, гоголь, Булгаков. Кулинарное искусство всегда было связано с бытом, культурой и традициями народа. Сегодня мы попытаемся соединить в единое целое кулинарию и литературу, придадим литературный фон искусству повара, т.е.е вашей профессии.

Представление столов: «Изба», «Хоромы», «Келья» и гостей

Ведущий: А вот и хозяйка нашего застолья Людмила Свет Викторовна. Кому как не ей знать все традиции русского застолья (рассказ мастера п/о).

Ведущий. А теперь до обильного застолья и размяться не грех. (Разминка)

Я захотел устроить бал,
И я гостей к себе... [позвал]

Купил муку, купил творог,
Испек рассыпчатый... [пирог]

Пирог, ножи и вилки тут,
Но что-то гости.... [не идут]

Я ждал, пока хватило сил,
Потом кусочек... [откусил]

Потом подвинул стул и сел
И весь пирог в минуту... [съел]

Когда же гости подошли,
То даже крошек... [не нашли]

За чем мы едим? [за столом ]

Нужны нам товары. А какие именно – отгадай загадки (1 загадка – 1 балл)

Загадки.

Что на сковородку наливают,
Да вчетверо сгибают?
Поставлю – попарю,
Выну – поправлю,
Этот сдеру,
Другой положу.

Маленькое, сдобное
Колесо съедобное.
Я одна его не съем,
Разделю ребятам всем.

3. Голубцы

Сверху – листья,
Снизу – листья,
В середине – мясо.

У носа вьется, а в руки не дается.

5. Каравай

Комовато, ноздревато, и губато, и горбато,
и кисло, и пресно, и красно, и кругло,
и легко, и мягко, и твердо, и ломко,
и черно, и бело, и всем людям мило.

Крупу в кастрюлю насыпают,
Водой холодной заливают
И ставят на плиту вариться.
И что тут может получиться?

В темном хлевище бурое конище.

Велика звезда на печи взошла.
Без рук, без ног, на гору ползет.
Без рук, без ног на липу лезет.

9. Кипяток

Чего во рту
не удержишь?

10. Кисель

Дедушка смеется,
на нем шубонька трясется.

11. Котлета

Ее из фарша сотворили,
На сковородку положили,
Готовили с кипящим жиром.
Так что мы кушаем с гарниром?

Сидит в ложке, свесив ножки.

Всегда поверх воды?
Мной намажут бутерброд
И отправят прямо в рот.

Пчела с цветов нектар берет
И в улье в соты помещает.
А кто же точно назовет,
Что пчеловод потом качает?

15. Молоко

Жидко, а не вода, бело,
А не снег.

Белая беляна,
По полю гуляла,
Домой пришла,
По рукам пошла.

В ложке плоско, на сковородке пышно, на тарелке пышно.
Из яиц и молока –
Пусть поджарится слегка.
Получается всегда
Очень вкусная еда.

Праздник у царей –
Много гостей.
Всех пригласили,
Вкусно угостили.

Возьму пыльно, сделаю жидко,
Брошу в пламень, будет как камень.

Бел, как снег,
В чести у всех.
В рот попал –
Там и пропал.
Белый камень в воде тает.
Я бел – как снег,
в чести у всех
и нравлюсь вам –
во вред зубам.

Томаты тщательно промыли,
Из них кашицу получили,
Теперь к гарниру добавляют.
Как ту приправу называют?

Его не очень любят дети,
Но он полезен всем на свете.

Черненько, горяченько, а все любят.
Всех хозяйка угощает,
Меня в чашки наливает.

Дорогой капитал все души напитал.

Ведущий. Вам было дано задание: найти стихи, связанные с едой (столы зачитывают стихи – 2 балла за 1 стихотворение)
Ведущий. Следующий конкурс – конкурс пословиц и поговорок (2 балла за 1 пословицу)

Ведущий. А теперь самый главный конкурс нашего праздника.

Рассказ – 5 баллов
Блюдо – 10 баллов
Напиток – 5 баллов

– А теперь просим гостей продегустировать блюда, и оценить участников сегодняшнего застолья.

Песня «Москва златоглавая».

Фисунова Вера

Человек в своей жизни может обойтись без многого: без телефона, одежды, Интернета, машины. Но ему просто жизненно необходимы еда и питье. Тема кулинарии всегда остро стояла в литературе.

Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что современный человек имеет весьма туманное представление о том, что такое русская кухня, а, читая литературные произведения и встречая в них названия блюд, редко желает познакомиться поближе с традициями исконно русской кухни.

Целью нашего исследования является анализ использования темы кулинарии в литературных произведениях XIX века, выявление взаимосвязи литературы и кулинарии.

Для достижения цели были поставлены следующие задачи:

Объект исследования : учащиеся 9-11-х классов и учителя школы. Предмет исследования:

Методы исследования

Основное достоинство русской кухни - умение вбирать в себя и творчески дорабатывать, совершенствовать лучшие блюда всех народов, с которыми приходилось общаться русским людям на долгом историческом пути.

Сколько вкуснейших блюд приготовили для нас такие мастера русской прозы, как Александр Пушкин, Николай Гоголь, Андрей Мельников-Печерский, Иван Гончаров и многие-многие другие «великие повара» русской литературы. Еда Державина воспринимается глазами, еда Гоголя - душой, еда Гончарова - только желудком, а у Чехова - языком.

Хочется надеяться, что мы возродим русскую кухню, и любимыми блюдами станут не гамбургер и суши, а варенье из сосновых шишек или одуванчиков, настоящий «пушкинский варенец» и ушное из телячьих щечек, студень из белых грибов, бараний бок с кашей, судак и красные блины.

Скачать:

Предварительный просмотр:

XIX Региональная научно-практическая конференция для молодежи и школьников «Шаг в будущее, Сибирь!»

КУЛИНАРНЫЙ РЕПЕРТУАР
В ЛИТЕРАТУРНЫХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ XIX ВЕКА

Г. Братск Иркутской области

г. Братск, Иркутская область

2012 г.

1. ВВЕДЕНИЕ 3 стр.

1. ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ 4 стр.

1. ПРАКТИЧЕСКАЯ ЧАСТЬ 9 стр.

1. ЗАКЛЮЧЕНИЕ 11 стр.

1. СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ 13 стр.

1. ПРИЛОЖЕНИЕ I 14 cтр.
2. ПРИЛОЖЕНИЕ II 18 стр.

1. ПРИЛОЖЕНИЕ III 21стр.

1. ПРИЛОЖЕНИЕ IV 22 стр.

1. ПРИЛОЖЕНИЕ V 23 стр.

1. ПРИЛОЖЕНИЕ VI 24 стр.

1. ПРИЛОЖЕНИЕ VII 25 стр.

1. ПРИЛОЖЕНИЕ VIII 26стр.

ВВЕДЕНИЕ

Человек в своей жизни может обойтись без многого: без телефона, одежды, Интернета, машины. Но ему просто жизненно необходимы еда и питье. Тема кулинарии всегда остро стояла в литературе. Как часто, читая то или иное произведение, с восторгом и умилением представляешь, как это вкусно: «пирожки с маком, рыжики, чарка водки, сушеные рыбки, соус с грибками, жиденький узвар с сушеными грушами, грибки с чабрецом, пирожки с урдою, коржики с салом … »

Как, по-вашему, выглядит символическое изображение русского стола во всем мире? Скорее всего, это живописная картина выглядит так: водка в запотевшем лафитнике, селедка с радужным отблеском на срезе, сочащемся блестящим жирком, щи в горшочке с деревянной ложкой рядом. Так почему мы позволяем так пренебрежительно отзываться о русских гастрономических традициях, бережно собранных нашими предками в течение многих веков, сочетающих пользу и удовольствие? Ответ-то крайне прост - многие рецепты и традиции утеряны и попросту «канули в лету». А ведь многие современные «шедевры» являются ничем иным, как повторением хорошо забытого старого рецепта и берут свое начало именно из русской литературы! Ботвинья, репница, курник, глазуха, няня…. за этими вкусными и знакомыми по художественной литературе названиями скрываются простые в приготовлении блюда. Да-да, наши предки не были гурманами в современном понимании.

Актуальность выбранной темы обусловлена тем, что современный человек имеет весьма туманное представление о том, что такое русская кухня, а, читая литературные произведения и встречая в них названия блюд, редко желает познакомиться поближе с традициями исконно русской кухни.

Многие авторы литературы XIX века подарили нам шедевры русской кулинарии: сколько вкусных блюд можно приготовить, заглянув в произведения Л.Н.Толстого, А.С.Пушкина, Н.В.Гоголя, А.П.Чехова и многих других. Одна из существенных составляющих писательского мастерства - умение правдоподобно, ярко и выразительно описывать всякие съедобные вещи. Подчас такие детали играют важную роль в общем впечатлении от книги. А случалось ли с вами такое? Читая какую-либо книгу и наткнувшись на описание процесса готовки или поглощения героями особо вкусного блюда, вам остро захотелось повторить кулинарный эксперимент?

Целью нашего исследования является анализ использования темы кулинарии в литературных произведениях XIX века, выявление взаимосвязи литературы и кулинарии. Для достижения цели были поставлены следующие задачи:

1. Изучить кулинарные пристрастия писателей XIX века (изучить произведения русских классиков, где присутствуют описания блюд русской кухни и научиться готовить блюда).

2. Проследить историю русской кухни и современных ресторанов, найти современные аналоги старинным рецептам.

3. Определить, чем питались наши предки, жившие в XIX веке, и изучить гастрономические пристрастия современного человека.

4. Узнать, знакомы ли учащиеся с блюдами из литературных произведений.

Объект исследования : учащиеся 9-11-х классов и учителя школы. Предмет исследования: кулинарные пристрастия писателей XIX века. Исследование посвящено двум областям человеческой деятельности: русской литературе и русской кухне.

Методы исследования : изучение литературы, анкетирование.

Гипотеза: если я проведу исследование, то узнаю, что в век прогресса и всеобщей занятости сама жизнь подталкивает к тому, что мы забываем не только о традициях исконно русской кухни, но и о духовной пище. Принимая все кулинарные новшества, мы забываем о родной русской кухне, о том, что извлечено опытом, передано от отцов к детям.

Теоретическая часть

1.ЭКСКУРС В XIX ВЕК.

Каждый народ имеет свой уклад жизни, обычаи, свои неповторимые песни, танцы, сказки. В каждой стране есть излюбленные блюда, особые традиции в убранстве стола и приготовлении пищи. Древнерусская кухня, развивавшаяся с IX-Х вв. и достигшая наибольшего расцвета в XV-XVI вв. характеризуется общими чертами, во многом сохранившимися и доныне. В начале этого периода появился русский хлеб из дрожжевого ржаного теста, а также возникли все другие важнейшие виды русских мучных изделий: сайки, баранки, сочни, пышки, блины, оладьи, пироги и т. п.

Большое место в меню занимали и разнообразные кашицы и каши, считавшиеся первоначально обрядовой, торжественной пищей. Количество блюд по названиям было огромно, но по содержанию они немногим отличались одно от другого. В начальный период развития русской кухни складывается и склонность к употреблению жидких горячих блюд, получивших тогда общее название "хлёбова", это и щи, похлебки, основанные на растительном сырье, а также различные затирухи, заварихи, болтушки. В это же время окончательно складываются все основные типы русских супов, при этом появляются неизвестные в средневековой Руси похмелки, солянки, рассольники.

На кулинарию XVII в. сильное влияние оказывает татарская кухня, что связано с историческими событиями. В этот период в русскую кухню попадают блюда из пресного теста (лапша, пельмени), а также изюм, урюк, смоква (инжир), лимоны и чай, ставшими на Руси традиционным.

Для боярского стола характерным становится большое обилие блюд - до 50, а за царским столом их число вырастает до 150-200. Огромны и размеры этих блюд. Придворные обеды превращаются в помпезный, пышный ритуал, продолжающийся 6-8 часов подряд, и включают в себя почти десяток перемен, каждая из которых состоит из целой серии одноименных блюд.

Порядок подачи блюд за богатым праздничным столом, состоящим из 6-8 перемен, окончательно сложился во второй половине XVIII в. Он сохранялся до 60-70-х годов XIX века: горячее (щи, похлебка, уха); холодное (окрошка, ботвинья, студень, заливная рыба, солонина); жаркое (мясо, птица); тельное (отварная или обжаренная горячая рыба); пироги (несладкие), кулебяка; каша (иногда подавали со щами); пирожное (сладкие пироги, пирожки); заедки.

Начиная с петровских времен, русская знать заимствует и вводит у себя западноевропейские кулинарные традиции. И лишь во второй половине XIX в. начинается восстановление русского национального меню, но с французскими коррективами.

К последней трети XIX в. русская кухня господствующих классов стала занимать наряду с французской кухней одно из ведущих мест в Европе. Главные черты русской кухни можно определить следующим образом: обилие яств, разнообразие закусочного стола, любовь к употреблению хлеба, блинов, пирогов, каш, своеобразие первых жидких холодных и горячих блюд, разнообразие рыбного и грибного стола, широкое применение солений из овощей и грибов, изобилие праздничного и сладкого стола с его вареньями, печеньями, пряниками, куличами и т. д. (Приложение I).

С середины XIX века начинается серьезный разворот гастрономических интересов в сторону национальных традиций. Возникает совершенно уникальная трактирная кухня. В основе её - традиционная русская кулинария, здесь уже не стесняются ни каш, ни щей, ни расстегаев, ни кулебяк. Блюда готовятся в больших трактирных печах, которые не отличались от домашних русских печей.

Основное достоинство русской кухни - умение вбирать в себя и творчески дорабатывать, совершенствовать лучшие блюда всех народов, с которыми приходилось общаться русским людям на долгом историческом пути. Именно это сделало русскую кухню самой богатой кухней в мире.

2. КУЛИНАРИЯ В ЛИТЕРАТУРЕ

Представления большинства наших современников о собственной кухне, к великому сожалению, удивительно примитивны. Существует несколько затёртых шаблонов , из которых следует, что основная еда русских людей во все времена - капустные щи, каша и пельмени, что мяса «простой народ» никогда не видывал, а имущему классу подавали на стол лебедей прямо в перьях, что, наконец, фантазия русских стряпух была ограничена русской печью и чугунком.

И наткнувшись в произведениях художественной литературы лишь XIX века на упоминания забытых ныне блюд, таких как няня, перепеча, саламата, кулага, кокурка, современник вздохнёт сокрушённо - мол, была еда прежде нас, да позабыта давно… Сколько вкуснейших блюд приготовили для нас такие мастера русской прозы, как Александр Пушкин, Николай Гоголь, Андрей Мельников-Печерский, Иван Гончаров и многие-многие другие «великие повара» русской литературы.

Даже городская интеллигенция открыто заявляет о своих гастрономических пристрастиях. Находящийся на пике популярности поэт-либерал, удачливый издатель и игрок Н.А. Некрасов пишет, в чем именно он видит смысл жизни:

В пирогах, в ухе стерляжьей,
В щах, в гусином потрохе,
В няне, в тыковнике, в каше
И в бараньей требухе…

А вот как обедал главный персонаж русской словесности Евгений Онегин:

Вошел: и пробка в потолок,

Вина кометы брызнул ток,

Пред ним roast-beef окровавленный,

И трюфли, роскошь юных лет,

Французской кухни лучший цвет,

И Стразбурга пирог нетленный

Меж сыром лимбургским живым

И ананасом золотым.

Вчитаемся в эти строчки: из них явствует, что русские аристократы не жаловали отечественной кухни, как, впрочем, и вся аристократия мира. Им непременно подавай что-то особенное, заморское, не такое, каким кормятся соотечественники. Русскую классику я читаю с завистью не к тем блюдам, которые ели наши предки, а потому, что люди эти были так полны жизни и восторга перед ее чудесами. Вот, к примеру, Державин:

Багряна ветчина, зелены щи с желтком.
Румяно-желт пирог, сыр белый, раки красны,
Что смоль, янтарь - икра, и с голубым пером
Там щука пестрая: прекрасны!

Или, например, повесть Салыткова-Щедрина «Как один мужик двух генералов прокормил»: « Вчера, - читал взволнованным голосом один генерал, - у почтенного начальника нашей древней столицы был парадный обед. Стол сервирован был на сто персон с роскошью изумительною. Дары всех стран назначили себе как бы рандеву на этом волшебном празднике. Тут была и «шекснинска стерлядь золотая», и питомец лесов кавказских, - фазан, и, столь редкая в нашем севере в феврале месяце, земляника.....»

А у Гоголя в «Старосветских помещиках» другая смысловая нагрузка: умение и возможности использовать разные домашние припасы и страстное желание хозяйки радовать мужа этими благами. Постоянно варилось варенье, желе, пастила, деланные на меду, на сахаре, на патоке.... Обедать садились в 12 часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдохнуться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни».

Иначе живут россияне во времена «Обломова» в романе Гончарова. На страницах, описывающих его детство, много разговоров о еде. «Об обеде совещались целым домом... Всякий предлагал свое блюдо: кто суп с потрохами, кто лапшу или желудок, кто рубцы, кто красную, кто белую подливку к соусу... Забота о пище была первая и главная жизненная забота в Обломовке.»

В «Семейной хронике» Аксакова уже почти нет детализации приготовлений, лишь обобщенная оценка обеда: «Блюд было множество, одно другого жирнее, одно другого тяжелее: повар Степан не пожалел корицы, гвоздики, перцу и больше всего масла».

Зато Чехов посвятил обжорам множество произведений. Особенно знаменит в этом смысле рассказ «Апоплексический удар», где подробно выписывался желудочный экстаз гурмана, готовившегося проглотить блин с различными закусками. Секретарь мирового съезда говорит о еде, как поэт, с ним от аппетита почти истерика делается. «Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селедка. Съели мы ее кусочек с лучком и горчишным соусом, сейчас же, благодетель вы мой, пока еще чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе, или, ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но все-таки лучше, благодетель, рыжики соленые, ежели их изрезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом - объедение! Но налимья печенка - это трагедия!..»

Описания продолжаются долго: тут и щи, и борщок, и суп, и рыбное блюдо, и дупеля, и индейка, и запеканка... И все заканчивается тем, что соблазненные этими разговорами чиновники бросают дела и отправляются в ресторан.

Опять-таки здесь описания еды не самоцель, не воспевание русской кухни. Да и блюда простые, разве что приготовлены с вдохновением, о котором сегодня мы почти забыли. Да и вся русская классика оставляет в этом смысле жизнерадостное впечатление. Герои литературных произведений то и дело садятся за стол, встают из-за стола, со вкусом выпивают, закусывают, звенят столовыми приборами, передают друг другу блюда с аппетитною начинкою.

Итак, еда Державина воспринимается глазами, еда Гоголя - душой, еда Гончарова - только желудком, а у Чехова - языком.

3. КУЛИНАРНЫЕ ПРИСТРАСТИЯ СОВРЕМЕННОСТИ

Каковы кулинарные пристрастия современной русской литературы? Они отсутствуют. Ибо и сами ее персонажи вызывают некоторое сомнение в их существовании. Вообще говорят, что по кулинарным пристрастиям данной литературы можно многое сказать о состоянии народа, которому она принадлежит. Если с ее страниц исчезают обеденные столы, закуски, холодные и горячие блюда, свежие огурцы, повара, кухонные принадлежности - значит, с самим народом, а, точнее, с его творческой интеллигенцией что-то не в порядке.

В современной литературе сцены питания всегда отдают торжеством выскочки, гордо достигшего тех же благ, что и другие. Стремление быть не хуже начальства, перескочить из своей среды повыше приводит к тому, что еда оказывается мерилом общественной ценности человека. И пора сожалеть не о том, что еды мало, а о том, что пропало любопытство, любознательность, желание приготовить самое простое блюдо вкусно, с душой. Ведь из хлеба, лука, сыра, яблок, каш, картошки, молока, яиц столько можно сделать удивительные произведения искусства! А мы кормим друг друга яйцами вкрутую, пока не появится желание кукарекать, и бутербродами, примитивными и однообразными, oт которых приобретается лишь нездоровая грузность и полнота.

Наука кулинария не стоит на месте, и мы пользуемся благами XXI века, беспощадно тыча пальцем в печи СВЧ, кухонные комбайны и оцениваем свежесть продуктов по дате, выбитой на упаковке. В наш век прогресса и всеобщей занятости сама жизнь подталкивает к тому, что всё чаще и чаще мы покупаем готовые блюда фабричного производства и всё реже готовим пищу из свежих продуктов. На мой взгляд, именно приготовление пищи вносит нотку порядка и покоя в повседневный хаос нашей современной жизни. Большинство людей едят для того, чтобы жить. Но можно есть, получая удовольствие от еды.

«Кулинарная» тема в современной литературе практически не изучена, а ведь здесь такой простор для исследований и фантазии. Мы забываем, как великолепна, проста и рациональна русская кухня. В наше время всё чаще и чаще на нашем столе возникают блюда иностранной кухни. Это неплохо, но мы забываем о родной русской кухне, то, к чему мы привыкли, с чем свыклись, что извлечено опытом, передано от отцов к детям и определяется местностью нашего бытия, климатом и образом жизни. Время течет неумолимо, меняя нравы, обычаи, традиции, и лишь одно остается неизменным – хлебосольство русского дома, несмотря на социальный слой. Несмотря на засилье ресторанов европейской и азиатской кухни, отрадно видеть, что исконно русская кухня занимает не последнее место среди гастрономических пристрастий людей других стран. Русские рестораны распространены во всем мире. Есть они и в Париже, есть они в Вене, Лондоне, Бостоне и Сиднее. В Стамбуле есть 6 ресторанов русской кухни высокого класса. Знаменитые русские рестораторы и просто публичные люди стали открывать собственные рестораны. Например, в Москве одними из самых известных русских ресторанов являются «Илья Муромец», «Сударь», «Гоголь» и другие (Приложение II).

Хочется надеяться, что мы возродим русскую кухню, и любимыми блюдами станут не гамбургер и суши, а варенье из сосновых шишек или одуванчиков, настоящий «пушкинский варенец» и ушное из телячьих щечек, студень из белых грибов, бараний бок с кашей, судак и красные блины….

Практическая часть

Изучив историю русской кухни, проанализировав кулинарные пристрастия авторов литературы XIX века, я решила попробовать приготовить блюда русской кухни, названия которых мне повстречались в произведениях литературы. Меня заинтересовал вопрос: знакомы ли моим ровесникам и людям старшего поколения блюда русской кухни? Любят ли они русскую кухню или предпочитают фаст-фуд? Для этого я провела исследование, которое проводилось на базе МОУ «СОШ №32» г. Братска. В нем приняли участие 20 учащихся 9 «А» класса, 20 учащихся 11 «А» класса, а также 20 учителей школы.

Порядок исследования: разработка анкеты с названиями блюд, подготовка бланков для фиксации результатов, реализация исследования, количественный и качественный анализ данных, выводы по проведенному исследованию.

Материалом для анкеты послужили несколько названий блюд русской кухни из произведений Гоголя, Чехова, Достоевского, Гончарова, Салтыкова-Щедрина. В анкете были представлены 10 наименований блюд, участникам анкетирования было предложено ответить на вопросы. (Приложение III). После проведения анкетирования были обработаны его результаты.

Результаты анкетирования

Первый вопрос анкеты: «Блюда какой кухни вы предпочитаете?» - выявил предпочтения в кухне. Проанализировав полученные результаты, можно сделать следующие выводы: Приложение IV. Обобщив результаты можно сделать вывод: (Приложение V).

Результаты анкетирования

В следующей части анкеты респондентам было предложено прочитать названия блюд, ответить, что это за блюда, из каких продуктов их готовят. Эти вопросы вызвали у респондентов определенные затруднения: (Приложение VI)

Обобщив результаты можно сделать вывод, что большая часть респондентов к русской кухне относится равнодушно. Проблема заключается в том, что большинство опрашиваемых имеют весьма туманное представление о том, что такое русская кухня, а, читая литературные произведения и встречая в них названия блюд, у детей не возникает желания познакомиться поближе с традициями исконно русской кухни.

Результаты анкетирования

Последний вопрос анкеты: «В каком литературном произведении вы встречали названия этих блюд» - показал, насколько любят читать респонденты и насколько они внимательны (Приложение VII)

Обобщив полученные результаты, следует отметить, что прослеживается определенная взаимосвязь между возрастом и знаниями и предпочтениями. Юные респонденты предпочитают блюда японской кухни, почти не знакомы с блюдами старинной русской кухни и мало читают; самые читающие - учителя, они же отдают свое предпочтение блюдам русской кухне.

В ходе проведения анкетирования респонденты очень заинтересовались разнообразием и необычностью указанных блюд. После проведенного анкетирования нами было предложено провести кулинарный турнир. Каждому участнику турнира было предложено приготовить блюдо из произведения Гоголя, Чехова, Пушкина, рассказать рецепт его приготовления, и, что самое важное, не забывая о литературе, представить блюдо (выдержкой из произведения). Следующей частью турнира – была викторина с вопросами (Приложение VIII).

Итак, у всех у нас общая слабость: любим мы вкусно поесть! Только вот почему-то кулинарной избирательностью большинство из нас не страдает. В нашем рационе давно прописались «иностранцы». И даже младенцы в курсе, что такое гамбургеры, суши и пицца. А вот названия таких блюд как перепеча, няня или ботвинья – наоборот звучат для нас как иноземные. А ведь это исконно русские блюда! Все это лишний раз говорит о глубокой внутренней пропасти, которая разделяет нас и наших великих предков. А ведь есть традиции, которые могут не только органично войти в повседневную жизнь каждой семьи. Надо с уважением относиться к нашим кулинарным традициям. А для этого, прежде всего, необходимо изучить эти самые традиции.

Гастрономическое искусство, как и театральное, мимолетно: оно оставляет следы лишь в нашей памяти. Вот эти воспоминания о волнующих и радостных событиях, пережитых за столом, и составляют сюжеты кулинарной прозы. Не зря так прекрасны описания еды в классической литературе, в том числе и русской.

Заключение

Данное исследование было попыткой совместить два моих давних увлечения - хорошую литературу и вкусную еду. Гипотеза, выдвинутая мной в начале исследования, подтвердилась: в век прогресса и всеобщей занятости сама жизнь подталкивает к тому, что мы забываем не только о традициях исконно русской кухни, но и о духовной пище. Погоня за едой экзотической стала для современного человека еще одной забавой, способной отвлечь от ежедневных стрессов, вечно преследующих житейских проблем. Принимая эти кулинарные новшества, мы забываем о родной русской кухне, о том, что извлечено опытом, передано от отцов к детям и определяется местностью нашего бытия, климатом и образом жизни.

Традиции современной русской кухни складывались многими столетиями, на их формирование существенное влияние оказали как религия, так и различные исторические факторы, в связи с чем, она приобрела многонационально-региональный характер.

Изучив вопрос о взаимосвязи литературы и кулинарии, можно сделать вывод, что рецепты, а также описание самих трапез и традиций в кулинарной культуре, сноски, поясняющие состав и значение блюда, содержащиеся в произведениях художественной литературы, выступают не только материальными свидетелями культуры быта народов, различных социальных групп, но и раскрывают многообразие эстетических представлений людей о красоте окружающего их мира и об их вкусах.

По кулинарным пристрастиям в литературных произведениях можно многое сказать о состоянии народа, которому она принадлежит. Сколько вкуснейших блюд приготовили для нас такие мастера русской прозы, как Александр Пушкин, Николай Гоголь, Андрей Мельников-Печерский, Иван Гончаров и многие-многие другие «великие повара» русской литературы. Сколько удовольствия можно получить не только от перечитывания известных с детства замечательных отрывков, но и обогатить свой кулинарный опыт, приготовив любимые блюда литературных героев.

Кушать любят все. Русские тоже. Но у одних народов этот процесс доведен до гастрономического совершенства, другие же опрокидывают в себя стакан тростниковой водки, закусывают его хорошим куском собачатины и считают проблему решенной. Первые называют вторых варварами, вторые первых - гнилыми аристократами. И обе стороны по-своему правы. Потому что национальная гастрономическая традиция может возникнуть только у развитого народа - и именно в его культурном слое.

Разумный человек должен обладать врожденной интуицией и чувством меры. А другому незачем готовить щи. Он обойдется в кулинарии гамбургером, в искусстве - телевизором, в спорте - покером.

Так что, перед тем как готовить ужин, не забудьте заглянуть на страницы художественной литературы, потому что кто, как ни талантливые мастера пера, создают национальные кулинарные мифы.

Список литературы

1. Пушкин А.С. «Евгений Онегин», Эксмо. 2008
2. Похлебкин В.В. «Из истории русской кулинарной культуры», Издательство: Центрполиграф, Серия: Классика кулинарного искусства, 2009 г.
3. Гоголь Н.В. Повести. «Ревизор». «Мертвые души», издательство: АСТ, 2008 г.
4. Гончаров И. «Обломов» , изд-во Мир книги, 2008 г.
5. Достоевский Ф. «Братья Карамазовы» Издательство: Серия: Русская классика, изд-во Эксмо, 2008
6. Литературная газета №43 (6247) (2009-10-21) «Литературная кулинария, или Метафизика еды» Сергей Мнацаканян
7. Салтыков-Щедрин М.Е. «Господа Головлевы» Издательство: Сибирское университетское издательство, 2009 г.
8. Чехов А.П. Рассказы и повести – из-во Владос, 2009
9. http://restaurant-gogol.ru - Ресторан Гоголь
10. http://sudar.ru - Ресторан эксклюзивной русской авторской кухни «Сударь»
11. http://www.restoran-muromec.ru - Ресторан Илья Муромец

Предварительный просмотр:

ПРИЛОЖЕНИЕ I

Кулинарный репертуар русского человека

Тюри - квасные, щаные, молочные. Похлебки - крупяные, гороховые, репяные, капустные, луковые, мясные, рыбные, грибные, с дичью, с раками. Окрошки - мясные, рыбные. Ботвиньи - квасные, запарные. Щи - из свежей капусты, из квашеной капусты, репяные, зеленые. Борщи - из квашеной свеклы, из борщевика. Топлёнка. Калья - рыбная, куриная. Рассольник. Пигус. Похмелка. Солянки - рыбные, мясные. Уха - простая, шафранная, куриная, двойная, тройная, опеканная, с толченниками, с черевцами. Рыба просольная - пластовая, бочковая, провесная, сухая. Икра - зернистая малосольная, ястычная, паюсная, сиговая, вареная в уксусе, в маковом молоке. Сельдянка. Квашения - капуста, свекла, борщевик, репа. Соления - огурцы, грибы «черные», рыжики, грузди.

Мочения - брусника, клюква, яблоки, тёрн, груши, костяника, калина, морошка, слива, вишня. Солонина. Буженина. Пернатая дичь - жареная, рассольная, запеченная в сметане.

Студень. Кишки чиненые. Няня. Сальник. Тельное - рыбное, куриное, мясное. Отварное, запеченное, сковородное. Кашка рыбная. Мясо - разварное, верченое, шестное, сковородное, печеное. Зайцы - рассольные, духовые. Взвары к мясу и дичине - ягодные, хренные, сметанные, капустные. Раки - вареные, кашневые. Грибы печеные. Сыры - сливочные, сметанные, губчатые. Творог. Битой творог. Пасочки творожные. Варенец. Молоко топленое. Сырники. Яйца каленые. Драчёна. Репница. Брюковница. Тыковник. Тебечник. Пареная репа. Пареная капуста. Редьковник. Редька - тертая, с квасом, с мёдом, с маслом, ломтями. Кисели - гороховый, пшеничный, молочный, гречневый, овсяный, из ржаных высевок Блины - красные, молочные, пшенные, гороховые, сырные. Кундумы. Оладьи. Соковеня. Перепечи. Кокурки Левашники. Куличи. Варенцы. Пряники - медовые, мятные, битые, сырые. Коврижки - медовые, вяземские, сахарные. Сочни. Пряженцы.

Лествицы. Жаворонки. Баранки. Витушки. Гречники. Сушки. Пирожки пряженые. Расстегаи. Кулебяки - мясные, рыбные, грибные. Пироги - подовые, пряженые, блинные, слоеватые. Караваи - битые, яцкие, с сыром, братские, смесные, ставленные, блинчатые стрядные. Курник Сгибни. Шаньги. Толоконник. Житник Пшеничник Леваши - земляничные, брусничные, ежевичные, малиновые. Мазюня Саламата Мучница Густуха

Каши

Гречневая каша. Ячная каша. Житная каша. Глазуха. Овсяная каша. Пшённая каша. Толокняная каша

Десерты

Взвары сладкие - медвяные, квасные, ягодные. Яблоки и груши в патоке. Редька в патоке

Маковое молоко. Гороховый сы

Напитки

Морсы. Квасы - белый, красный, ягодный, яблочный, щавной, грушевый, можжевеловый, березовый. Мёд ставленный - белый, простой, клюковный, сахарный. Сбитень. Взварец.

Вода - брусничная, смородиновая, рябинная, вишневая, земляничная.

Предварительный просмотр:

ПРИЛОЖЕНИЕ IV

Блюда какой кухни вы предпочитаете?

Художественное описание разнообразных трапез — довольно частое явление в литературе. Но некоторые писатели идут дальше, представляя читателю сам процесс приготовления различных блюд и напитков, давая достаточно подробные описания рецептов. Используя цитаты из таких литературных произведений в качестве руководства, можно составить настоящее меню для обеда, что мы и попытались сделать.

1 Писатель Александр Куприн (1870 – 1938) по своей натуре был кутила и ловелас, любивший погусарить и не терпевший рутину повседневной жизни. Он понимал толк в еде и выпивке и приобрел репутацию гурмана.

В рассказе “На покое” , действие которого происходит в “Убежище для престарелых немощных артистов имени Алексея Ниловича Овсянникова ”, один из героев вспоминает придуманный им рецепт салата:

П еред обедом Стаканыч готовил себе салат из свеклы, огурцов и прованского масла. Все эти припасы принес ему Тихон, друживший со старым суфлером. Лидин-Байдаров жадно следил за стряпней Стаканыча и разговаривал о том, какой он замечательный салат изобрел в Екатеринбурге.

Стоял я тогда в «Европейской», - говорил он, не отрывая глаз от рук суфлера. - Повар, понимаешь, француз, шесть тысяч жалованья в год. Там ведь на Урале, когда наедут золотопромышленники, такие кутежи идут… миллионами пахнет!..

Все вы врете, актер Байдаров, - вставил, прожевывая говядину, Михаленко.

Убирайтесь к черту! Можете спросить кого угодно в Екатеринбурге, вам всякий подтвердит… Вот я этого француза и научил. Потом весь город нарочно ездил в гостиницу пробовать. Так и в меню стояло: салат а-ля Лидин-Байдаров. Понимаешь: положить груздочков солененьких, нарезать тоненько крымское яблоко и один помидорчик и накрошить туда головку лука, картофеля вареного, свеклы и огурчиков. Потом все это, понимаешь, смешать, посолить, поперчить и полить уксусом с прованским маслом, а сверху чуть-чуть посыпать мелким сахаром. И к этому еще подается в соуснике растопленное малороссийское сало, знаешь, чтобы в нем шкварки плавали и шипели… Уд-ди-вительная вещь! - прошептал Байдаров, даже зажмурясь от удовольствия ”. А. И. Куприн, «На покое» (1902)

2. Детектив “Клоунада” (трилогия “Эскапада”, “Клоунада”, “Кавалькада”) американского писателя Уолтера Саттертуэйта повествует о приключениях в начале XX века двух сотрудников агентства Пинкертона. Это не только стилизация под американский “крутой детектив”, но и литературная игра, полная аллюций и цитат. Недаром среди действующих лиц — Гертруда Стайн и Эрнест Хемингуэй. А еще детектив содержит множество “кулинарных” отступлений – дань прошлому автора, долгие годы проработавшему в барах и ресторанах.

Приведенный ниже отрывок дает один из рецептов главного блюда французской кухни - Coq au vin (петух в вине ). Несмотря на наличие в названия слова “петух”, блюдо готовится, как правило, из курицы.

К огда мы закончим, я на час пойду домой. Моя жена приготовит coq au vin (петух в винном соусе) у меня уже слюнки текут.
- Она берет красное вино? - спросил Ледок.
- Нет, - ответил инспектор, поглядывая на него. - Она берет белое. Рислинг.
- А! А как насчет lardon? - Он повернулся ко мне. - Ломтиков сала, - пояснил он.
- Нет, - сказал инспектор. - Она обжаривает курицу на сале, затем убирает ее со сковороды. Добавлять морковь, лук-шалот и немного чеснока. Разумеется, все мелко нарезанное.
- Да, разумеется, - согласился Ледок.
- Все это румянит, снова кладет курицу на сковородку и добавляет равное количество рислинга и крепкого куриного бульона.
- А, понятно. Бульон. А специи еще добавляет?
- После того, как она делает соус гуще с помощью куриного желтка, смешанного с небольшим количеством сливок, она добавляет лимонный сок и немного сливового бренди.
- Сливовое бренди. Очень интересно. - Ледок задумчиво кивнул. - Спасибо.
- Пожалуйста, - сказал инспектор” . Уолтер Саттертуэйт, “Клоунада”(1998)

3. Комиссар королевской полиции Николя Ле Флок — герой исторических детективов Жана-Франсуа Паро , действие которых происходит во времена Людовика XV. На сегодняшний день вышло 11 книг писателя, но особую популярность Николя Ле Флок получил благодаря одноименному сериалу, начатому в 2008 году и выдержавшему уже 6 сезонов. Описание приключений комиссара – сыщика-профессионала и кулинара-любителя — чередуются с подробнейшим описанием блюд и рецептов их приготовления. Жан Франсуа Паро , писатель и историк, использовал для своих детективов подлинные рецепты XVIII века. Приведенный ниже отрывок содержит рецепт приготовления экзотического на ту пору картофеля.

П рибор, хлеб и бутылка сидра стояли на столе. Устроившись, он налил стакан сидра и наполнил тарелку снедью. При виде вкусных овощей в нежном белом соусе, на поверхности которого плавали кусочки мелко нарезанной зелени петрушки и шнитт-лука, у него потекли слюнки. Катрина, делясь с ним рецептом приготовления этого восхитительного блюда, не забывала напоминать, что у плиты нельзя проявлять нетерпение, коли желаешь получить достойный результат.
Прежде всего, необходимо отобрать несколько равных по размеру картофелин, или «толстеньких», как величала картофельные клубни Катрина. Затем помыть их, обиходить и аккуратненько снять кожуру, стараясь придать им округлую, без выступов, форму. Нарезать кусочками свиное сало, бросить его в глубокую сковороду и тушить на медленном огне, пока сало не отдаст весь свой сок, а после вынуть его из сковороды, постаравшись не допустить, чтобы оно начало подгорать. В горячий жир, объясняла кухарка, опустить картофелины и обжарить до появления золотистой корочки. Не забыть добавить парочку неочищенных зубчиков чеснока, щепотку тмина и лавровый лист. Постепенно овощи покроются хрустящей корочкой. Продолжать обжаривать, заботливо переворачивая, еще какое-то время, дабы середина овоща стала мягкой, и только тогда, а никак не ранее, посыпать сверху доброй ложкой муки и уверенными движениями пассеровать муку вместе с овощами, а отпассеровав, залить половиной бутылки бургундского вина. Ну и, разумеется, посолить и поперчить, а потом оставить томиться на медленном огне еще добрых две четверти часа. Когда соус уварится, он станет нежным и бархатистым. Легкий и текучий, он нежно обнимет тающие во рту рассыпчатые картофелины в поджаристой корочке. Хорошей кухни без любви не бывает, повторяла Катрина. » Жан-Франсуа Паро, «Загадка улицы Блан-Манто»(2000)

4. В романе Юлиана Семенова “ Экспансия - I. По лезвию бритвы” , в котором рассказывается о работе советского разведчика Штирлица в послевоенный период, есть один необычный рецепт кофе. Его оригинальность заключается в наличии такого неожиданного ингредиента как … чеснок. Этот старинный рецепт имеет загадочное название “Секрет старого мавра ”.

Д жекобс отошел к камину, там у него стояла кофемолка и маленькая электроплита с медными турочками. Споро и красиво, как-то по-колдовски, он начал делать кофе, объясняя при этом:
- В Анкаре мне подарили рецепт, он сказочен. Вместо сахара - ложка меда, очень жидкого, желательно липового, четверть дольки чеснока, это связывает воедино смысл кофе и меда, и, главное, не давать кипеть.
Все то, что закипело, лишено смысла. Ведь и люди, перенесшие избыточные перегрузки - физические и моральные, - теряют себя, не находите? ” Юлиан Семенов » Экспансия - I. По лезвию бритвы «(1984)

5. Достойным завершением трапезы будет бокал коньяка. По правилам современного этикета коньяк следует пить только в качестве диджестива , т.е. в конце еды. К нему идеально подходит пикантная закуска “Николашка ”.

Столь странное название связано с именем последнего русского царя Николая II, который якобы изобрел эту закуску. А как ее готовить, можно узнать из фрагмента фантастического романа Сергея Лукьяненко, насыщенного кулинарными описаниями.

В начале он принялся готовить закуску. Истолок в кофейной мельничке сахар до состояния легкой пудры, высыпал в блюдце. Бросил в мельницу десяток кофейных зерен и превратил их в пыль, негодную даже для «эспрессо». Смешал с сахаром. Теперь оставалось лишь нарезать тонкими ломтиками лимон и посыпать полученной смесью, соорудив знаменитую «николашку», замечательную закуску под коньяк, главный вклад последнего русского царя в кулинарию… Сполоснул под краном и обдал кипятком лимон, нарезал тонкими кругами, посыпал сахарно-кофейной пудрой. Некоторые эстеты рекомендовали добавить к гармонии кисло-сладко-горького вкуса еще и соленую ноту – крошечной щепоткой соли или маленькой порцией икры. Но это Мартину всегда казалось излишеством и чревоугодием. Вот теперь приготовления к одиночной пьянке были завершены”. Сергей Лукьяненко, “Спектр” (2002).

Надёжкина Мария, Радыгина Мария, ученицы 10 класса

Исследовательская работа по теме "Традиции русского застолья в художественных произведениях" выполнена ученицами 10 класса средней общеобразовательной школы при Посольстве России в Республике Куба" в 2013 году под моим руководством. Проект включает исторический обзор традиций совместных застолий от княжеских пиров до великосветских приёмов времён А.Пушкина, рассказ о традиционных блюдах русской кухни,анализ эпизодов произведений И.Гончарова "Обломов", Н.Гоголя "Мёртвые души", И.Шмелёва "Лето Господне". Материалы работы можно использовать на уроках литературы, истории и даже технологии.

Скачать:

Предварительный просмотр:

Средняя общеобразовательная школа

при Посольстве России в Республике Куба

ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКАЯ РАБОТА (проект)

по литературе

на тему «Традиции русского застолья»

Учащиеся: Надежкина М.С., Радыгина М.А.

Класс: 10

Руководитель: Петрова О.В.,

учитель русского языка и литературы

Гавана, 2012 г.

1. Введение

1. Практическая значимость работы
2. Актуальность темы работы
3. Цели и задачи
4. Обзор источников информации

1. Основная часть

1. Что же такое традиционная русская кухня?
2. Мир яств на страницах поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души»
3. Кухня как основа жизненного уклада в романе И.А. Гончарова «Обломов»
4. Праздничные и постные блюда в произведении И.С. Шмелева «Лето Господне»

1. Заключение

Введение

1. Практическая значимость

Исследовательская работа по теме «Традиции русского застолья в художественных произведениях» включает исторический обзор традиций совместных застолий от княжеских пиров до великосветских приемов времен А.С. Пушкина, рассказ о традиционных блюдах русской кухни, анализ эпизодов произведений И.А. Гончарова «Обломов», Н.В. Гоголя «Мертвые души», И.С. Шмелева «Лето Господне». Работа имеет практическую направленность. Материалы можно использовать на уроках литературы при изучении следующих художественных произведений: романа И.А. Гончарова «Обломов», поэмы Н.В. Гоголя «Мертвые души», повести И.С. Шмелева «Лето Господне». А также на уроках истории и технологии, так как материалы работы расширяют знания о блюдах русской национальной кухни и зарождении традиций русского застолья.

1. Актуальность темы

Тема «Традиции русского застолья в художественных произведениях» актуальна в сегодняшний мир фастфуда и исчезновения традиций совместных трапез, утраты рецептов блюд русской национальной кухни.

1. Цели и задачи

Изучить вопрос возникновения традиций русского застолья

Охарактеризовать особенности русской национальной кухни

Проанализировать художественные произведения, в которых еда является одним из ведущих мотивов

1. Обзор основных источников

Для работы были исследованы:

Художественные произведения: роман И.А. Гончарова «Обломов», поэма Н.В. Гоголя «Мертвые души», повесть И.С. Шмелева «Лето Господне», роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин

Толковый словарь С.И. Ожегова, В.И. Даля.

Книга «Русское застолье» М. Улыбышевой и В. Запецкого, информация которой о традициях русского застолья легла в основу 1 части работы.

1. Исторический обзор. Традиции наших предков

Человек в современном мире живет на бегу, куда-то опаздывает, спешит. На бегу и перекусывает – тем, что подвернется под руку. Но и в этой суматошной жизни рано или поздно хочется ему сесть за накрытый стол и отведать вкусных и обильных угощений. Грибочков соленых, картошечки, щедро политой маслом, румяных расстегаев, пирожков с пылу с жару… И, чтобы за этим столом сидели рядом родственники или друзья и вели разговор. А то и песню бы затянули – протяжную, душевную.

И это не просто тяга поесть или отдохнуть. Это традиция наших предков. Она, заложенная в генетической памяти, стала неотъемлемой частью нашей жизни. Традиция – собраться за столом, устроить пир горой.

Отголоски этой традиции слышны в старых русских сказках. В них пир олицетворяет собой счастливый конец дела, осуществление мечты, достижение желаемого. Потому часто сказки так и заканчивались – словами про пир. Например, сказка про Ивана-царевича и Кощея Бессмертного: «Приехал Иван-царевич домой и устроил пир горой» . Или вот концовка сказки про Емелю: «А по приезде заделали пир на весь мир» . Любима сказочниками и такая забавная присказка: «И я там был, мед пиво пил, по усам текло, а в рот не попало ».

В русских пословицах как в зеркале отражается щедрость русской души, ее хлебосольство и гостеприимство.

Что есть в печи, все на стол мечи.

Не красна изба углами, красна пирогами.

У нас на Руси прежде гостю поднеси.

Ехал было мимо, да завернул по дыму.

Хлеб-соль в воротах, так не своротишь.

Нет сомнения, что в обычаях кухни любого народа отражаются и его быт, и его история, и его духовная культура.

Долгие православные посты и нехватка солнца и тепла, необходимых для земледелия, тоже, вероятно, сказались на наших пристрастиях в еде. Предкам приходилось отказываться от скоромной, то есть мясной, пищи. Зато, какая кухня может похвастаться таким обилием грибных солений? Где еще в мире собирают столько видов полезнейшего меда?

Умеренность для себя и бескрайняя щедрость для гостей с давних пор причудливо сочетаются в нашем народе. Поэтому в русском застолье можно увидеть и крайнюю скромность, и изобилие. Русский человек умел и строго поститься – и разговляться от души.

Пиршества, сытные обеды сопровождали, да и сегодня сопровождают, нашу жизнь в праздники и на торжествах. Наверное, можно сказать, что они воплощают мечту каждого человека о счастливой и благополучной жизни – пусть все вокруг будут сыты и довольны!

Пировать русским людям очень нравилось. Ведь, за редким исключением, на пирах душа радовалась. И стали наши предки делать это по всякому поводу: одержали победу над врагом – пир! Освятили новый храм – пир! Новый князь вступил на трон – тоже пир!

Особое место в русской истории занимали народные пиры. На такой пир князь приглашал весь народ – от мала до велика, чтобы никто не остался голодным и обиженным.

К. Маковский. Боярский свадебный пир XVII века

У наших предков постыдным считалось злоупотреблять спиртным. Крепких напитков тогда не знали. А пили – мед. Тот старинный мед был особенным.

«Медом» называли специально изготовленные напитки. Готовили мед для пиров в больших бочках, добавляя туда соки для сбраживания. Потому и сортов его было великое множество: вишневый, смородинный, можжевеловый, красный, малиновый, черемуховый. В таких бочках его выдерживали не меньше десяти лет, и назывался он ставленным. В XVI веке разрешалось пить мед и пиво только четыре раза в году.

Что же ели на княжеских пирах?

Ни один княжеский пир не обходился без жареного лебедя. Неизвестно, как исхитрялись древние повара, а только зажаривали они этих птиц целиком. Да еще так, чтобы высилась над блюдом красиво изогнутая лебединая шея, увенчанная головой с позолоченным носом. Их белоснежные крылья специальным образом подвязывались к тушке. На огромных подносах вносили этих лебедей в палаты и ставили на стол князю. А уж он своею рукой отрезал кому крылышко, кому грудку, кому гузку…

В. Шилов. Боярский пир

Кроме лебедей, зажаривали гусей, павлинов, журавлей и другую птицу. Неизменным на пиру блюдом был и зажаренный целиком кабан.

Торжественные царские обеды устраивались в больших помещениях, где столы стояли в несколько рядов. Когда все было готово, объявляли: «Государь! Кушанье подано». Тот входил в столовую и занимал место на возвышении. И начинался пир горой! Так у нас говорят о богатом столе, щедром угощении.

Пока же на столах ставили лишь самое необходимое: хлеб, соль, уксус, перец и столовые приборы. Но среди них мы бы не увидели тарелок – их еще не знали. Как только царь усаживался на троне, слуги низко кланялись ему и отправлялись за кушаньями. Они шли по два человека в ряд и приносили за один раз до ста блюд.

Придворных чинов, таких, как стольник, кравчий и чашник, сегодня уже не существует, и слова эти вышли из употребления. Стольник – это тот, кто следил за столом, чашник – наблюдал, чтобы чаши у гостей были полными, а в обязанности кравчего входило кроить, то есть разламывать или разрезать, жаркое и пироги.

Блюда из мяса и рыбы готовились целиком, отчего получались они особенно сочными вкусными. И все без исключения особенным образом украшались. Рыбы с вставленными в них перьями походили на диковинных птиц!

Когда же гости расходились, им предлагали взять с собой «на дорожку» мясные блюда и пироги. Не принять эти дары означало прогневить Бога и обидеть хозяина.

Петровские времена

Многое изменилось при царе Петре I. Иными стали и царские обеды – почти без прислуги. Даже если Петр обедал с кем-то из своих министров, генералов или морских офицеров, к столу подходили только его обер-кухмистер (так теперь именовался кравчий), денщик и двое пажей. Лакеи появлялись у его стола только на церемониальных обедах.

Самым большим новшеством стали ассамблеи (вольные собрания). Здесь можно было встретиться с нужными людьми, переговорить о делах. В отличие от прежних времен, сюда приглашали и женщин. Хозяин уже не встречал гостей, не провожал их и не потчевал. Более того, его и самого могло не быть дома! Он должен был лишь приготовить покои с накрытыми столами. Ассамблея назначалась на определенные часы, но каждый мог приехать (без приглашения) и уехать, когда ему угодно. Приходить могли не только высшие чины и дворяне, но и знатные купцы, известные мастеровые люди.

C. Хлебовский. Ассамблея при Петре I

Пушкинские времена

При первых русских царях застолья знатных и простых людей были похожи, отличались лишь количеством и изысканностью некоторых блюд. После Петра все изменилось, а способствовала этому и Великая французская революция, от которой из Франции в Россию бежали многие дворяне.

Жизнь столичного Петербурга стала совсем иной. Знать и богатые горожане, если им не приходилось трудиться самим, вставали поздно, обедали не раньше четырех, пили вечерний чай не раньше десяти, а ложились спать глубокой ночью.

Вот как А.С. Пушкин в «Евгении Онегине» описывал эту жизнь:

Что ж мой Евгений? Полусонный
В постелю с бала едет он;

А Петербург неугомонный

Уж барабаном пробужден.

Встает купец, идет разносчик,

На биржу тянется извозчик,

С кувшином охтенка спешит,

Под ней снег утренний хрустит.

Проснулся утра шум приятный.

Открыты ставни; трубный дым

Столбом восходит голубым,

И хлебник, немец аккуратный,

В бумажном колпаке, не раз

Уж отворял свой васисдас.

Стало нормой выписывать поваров из-за границы, особенно любили французских кулинаров. Тогда появилось много новых рецептов, и сам характер застолья переменился. Появилось обыкновение перемежать блюда тяжелые – мясо, рыбу – такими, у которых вкус был нейтральным. Тем вкуснее казались те кушанья, которые считались основными.

2. Что же такое традиционная русская кухня?

Что же такое традиционная русская кухня? Каковы ее характерные черты? Один из известнейших авторов книг о русской кухне В. Похлебкин отмечает пристрастие русских людей к кислому. Еще на заре развития нашей национальной кухни полюбился предкам хлеб из кислого (дрожжевого) теста. Каких только кулинарных изысков не появилось потом на основе кислого теста – сочни, сайки, блины, оладьи, пышки, пироги – всего и не перечислить.

На Руси хлеб – всему голова! Этой поговоркой многое сказано. Да и могло ли быть иначе, ведь предки наши были в основном мирными земледельцами? Хлеб у русского человека всегда был наравне со святыней, относились к нему с благоговением. Ронять его или выбрасывать считалось немалым грехом.

Ржаной, черный хлеб, щи или похлебка – вот таков был и обед, к примеру, рабочего или крестьянина в XIX веке.

Кирилл Дацюк. Хлеб и молоко

Кислая квашеная капуста, кислый квас – без них не обходится русский стол. Вспомним присказку – «профессор кислых щей». А русские кислые щи – это вовсе не суп, а напиток. Был он одно время весьма распространен на Руси и делался достаточно просто. Так просто, что для этого вовсе не нужно становиться профессором.

Настоящие русские кисели тоже делались на кислой, квасной закваске. И варились они не из ягод, а из овса, пшеницы, ржи.

Но что же еще составляет своеобразие русской кухни? Обязательное наличие в ней жидких горячих и холодных блюд. То, что мы называем сегодня французским словом «супы» - вообще-то из нашей древней истории. Но раньше на Руси они назывались «хлебово» и было их огромное количество: щи, уха, калья, затируха, болтушка, похлебка. Позже сюда добавились борщи, рассольники, солянки.

Много на нашем столе овощных, рыбных, грибных «деликатесов». И это понятно, потому как большинство дней в году были постными. В нашей классической литературе мы сегодня встречаем столько забытых и полузабытых названий рыбных блюд: сиговина, тайменина, щучина, палтусина, сомовина, лососина, осетрина, севрюжина, лужина, белорыбица… Уха могла быть и окуневой, и ершовой, и налимьей, и стерляжьей…

Русская кухня всегда была богата мучными «радостями»: коврижками, баранками, бубликами, булками, пряниками…

Отдельная история – это каша. Поистине национальное блюдо! К сожалению, сегодня современный человек все реже и реже в своем питании отдает предпочтение каше. А издревле про слабого, болезненного человека не случайно говорили, что он – мало каши ел.

Утренний рацион каждого русского человека ограничивался остатками вчерашней пищи, в печи еще остававшимися теплыми. А то и просто куском хлеба и кружкой кваса. День начинался очень рано, еще до рассвета. У каждого в семье были свои обязанности, так что общего завтрака не получалось. Но в полдень работа замирала: наставал час обеда – тут уж собирались все вместе. Глава семьи читал краткую молитву и занимал свое место на лавке в углу под образами, у «верхнего» конца стола. Женщины в то время за стол не садились, они лишь подавали кушанья, сами ели позже.

После обеда полагался «час отдыха», который мог длиться и несколько часов. Затем возобновлялась обычная работа – вплоть до ужина. Ужин проходил, как и обед, в обстановке чинной, если не торжественной. Затем наступало свободное время, да только много ли его оставалось? Ведь на завтрашнее утро, спозаранку, снова надо было браться за дело…

Летом простому крестьянину раздолье: в лесу можно собирать грибы. В пищу употребляли множество съедобных трав – сныть, щавель, укроп. В голодные неурожайные годы пекли лепешки из лебеды, крапивы, полыни.

Чай и сладкий стол

Для русской кухни характерно изобилие особых напитков: медов, сбитней, квасов, морсов. Сейчас это изобилие заменяется чаем. Но и чай тоже прижился на русской почве. Это не просто напиток для утоления жажды – во время чаепития можно вести беседу, а без нее русскому человеку скучно.

К чаю также прилагалось варенье. В его приготовлении домашние хозяйки достигали поистине необычайного мастерства. Варенья яблочные, грушевые, сливовые, земляничные, малиновые, смородиновые, крыжовенные…

Наши кулинары любили удивить царских и боярских гостей изображениями орлов, лебедей, уток, голубей, кремлей, теремов, людей, сделанными из сахара.

Лакомством считались и орехи – кедровые, лесные.

Изучив вопрос возникновения традиций русского застолья и охарактеризовав особенности русской национальной кухни, можно приступить к исследованию художественных произведений, в которых русские писатели отводят особую роль описанию блюд и совместных трапез своих героев. Для анализа возьмем поэму Н.В. Гоголя «Мертвые души», роман И.А. Гончарова «Обломов» и повесть И.С. Шмелева «Лето Господне».

3. “Мир яств на страницах поэмы Н.В. Гоголя “Мертвые души”

Гоголь давно мечтал написать произведение, в «котором бы явилась вся Русь». Это должно было быть грандиозное описание быта и нравов России первой трети XIX века. Таким произведением стала поэма «Мертвые души», написанная в 1842 году.

Аксаков писал: “Если бы судьба не сделала Гоголя великим поэтом, то он был бы непременно артистом – поваром”.

Герои его произведения раскрывают свои кулинарные пристрастия, а упоминания различных блюд русской национальной кухни часто встречаются на страницах поэмы. В них – пространные описания застолий, диалоги об истории того или иного блюда, споры о вкусовых преимуществах разных блюд. Само описание еды настолько рельефно и детализировано, что не просто служит дополнительной характеристикой персонажа, а создает если не само действие, то его основу.

Вот описание кулебяки, которую заказал Петр Петрович Петух, персонаж «Мертвых душ» Гоголя:

"Да кулебяку сделай на четыре угла; в один угол положи ты мне щеки осетра да вязигу, в другой запусти гречневой каши, да грибочков с луком, да молок сладких, да мозгов, да еще знаешь там этакого… Да чтоб с одного боку она, понимаешь, зарумянилась бы, а с другого пусти ее полегче. Да исподку-то, понимаешь, пропеки ее так, чтобы рассыпалась, чтобы всю ее проняло, знаешь, соком, чтобы не услышал ее во рту – как снег растаяла".

Кстати, Гоголь здесь абсолютно точен в описании старинной московской кулебяки. Фарш в нее клали разный, располагали его клиньями, разделяя каждый вид блинчиками "на четыре угла" (чтобы тесто не отмокло из-за сочной начинки). Делали ее из пресного сдобного рассыпчатого теста. Особое искусство было в том, чтобы с таким сложным фаршем кулебяка хорошо пропеклась.

А теперь узнаем о гастрономических пристрастиях другого героя –Собакевича. Требования этого персонажа колоссальны – вся свинья, весь баран, весь гусь. Гоголь пишет: «В этом теле совсем не было души».

Собакевич (Феодулии Ивановне): Щи, моя душа, сегодня очень хороши! (Отваливает себе на тарелку огромный кусок няни). (Чичикову) Эдакой няни вы не будете есть в городе, там вам черт знает что подадут!

Чичиков: У губернатора, однако ж, недурен стол.

Собакевич: Да знаете ли, из чего это все готовится? Вы есть не станете, когда узнаете.

Чичиков: Не знаю, как приготовляется, об этом я не могу судить, но свиные котлеты и разварная рыба были превосходны.

Собакевич: Это вам так показалось. Ведь я знаю, что они на рынке покупают. Купит вон тот каналья повар, что выучился у француза, кота, обдерет его, да и подаст вместо зайца.

Феодулия Ивановна: Фу! Какую ты неприятность говоришь.

Собакевич: А что ж, душенька, так у них делается, так у них у всех делается, я не виноват, так у них у всех делается. Все что ни есть ненужного, что Акулька у нас бросает, с позволенья сказать, в помойную лохань, они его в суп!

Феодулия Ивановна: Ты за столом всегда этакое расскажешь!

Собакевич: Что ж, душа моя, если б я сам это делал, но я тебе прямо в глаза скажу, что я гадостей не стану есть. Мне лягушку хоть сахаром облепи, не возьму ее в рот, и устрицы тоже не возьму: я знаю, на что устрица похожа. (Чичикову) Возьмите барана. Это бараний бок с кашей! Это не те фрикасе, что делаются на барских кухнях из баранины, какая суток по четыре на рынке валяется! Это все выдумали доктора немцы да французы, я бы их перевешал за это! Выдумали диету, лечить голодом! Что у них немецкая жидкостная натура, так они воображают, что и с русским желудком сладят! Нет, это все не то, это все выдумки, это все… (Сердито качает головой). У меня не так. У меня когда свинина – всю свинью давай на стол, баранина – всего барана тащи, гусь – всего гуся!”

– Прошу покорно закусить, – сказала хозяйка.

Перечень мясных блюд нашей старинной кухни очень широк и разнообразен. Характер их во многом определяли особенности русской печи: жарение крупными кусками и целыми тушками, запекание… Целиком жарили поросят, крупными кусками – баранину и свинину и лишь изредка говядину, тушками – домашнюю птицу и дичь. Приверженность к мясу, жаренному крупными кусками, сохранилась у русских людей с глубокой древности. Популярны были жареные мясные блюда: бараньи грудинка и лопатки, начиненные гречневой кашей с рублеными яйцами, утки и гуси с яблоками, куры, фаршированные рисом с изюмом или черносливом, фаршированные свиные ножки и т.д . )

А теперь посмотрим, чем угощала Коробочка Чичикова.

«Чичиков оглянулся и увидел, что на столе стояли уже грибки, пирожки, скородумки, шанишки, пряглы, блины, лепешки со всякими припеками: припекой с лучком, припекой с маком, припекой с творогом, припекой со сняточками, и невесть чего не было».

Коробочка – гостеприимная, хлебосольная хозяйка, но угощает Чичикова исключительно мучными блюдами. Это и понятно: мясо дорого, бить скотину она не станет.

Краткая справка блюд, упомянутых ранее:

Няня – блюдо, которое подается к щам и состоит из

бараньего желудка, начиненного гречневой кашей, мозгом

и ножками.

Скородумки – старинный рецепт блинов.

Шанишки – слепленные в виде ватрушек, имеют загнутые

кверху края с разнообразной начинкой-смазкой.

Прягла – оладья, толстый блин в масле.

Сняточки (снетки) – корюшкообразная рыбка.

Припёк – начинка для блинов или оладий, которые не

заворачивают внутрь готового блина, а высыпают на

сковороду и заливают тестом сверху. Начинка получается

внутри блина и зажаривается с одной стороны.

Гастрономические вкусы и наклонности гоголевских помещиков из “Мертвых душ” являются важной характеристикой, средством раскрытия характеров, одним из способов авторской оценки и “инструментом” символизации их образов. Но изображение обильной трапезы в “Мертвых душах” не сводится лишь к иронической трактовке и к изображению греха чревоугодия, ведь сытный и даже чрезмерный обед - проявление симпатичного Гоголю хлебосольства. А хлебосольством всегда славилась Русь.

4.Кухня как основа жизненного уклада в романе

И.А. Гончарова «Обломов»

В романе И.А. Гончарова «Обломов» еда играет очень важную роль. Для главного героя романа Ильи Обломова кухня была основой жизненного уклада.

В тексте романа отношение к еде выступает мерилом отношения к миру, жизни, а также становится своеобразным «языком», позволяющим высказать свой собственный взгляд на мир. Поэтому еда, так же, как и сон, не только удовлетворение физических потребностей - едят и спят сколько «душа» захочет, сколько «душа» попросит. Отсюда в романе Гончарова едят часто и вкусно. В Обломовке ничто в такой мере не «занимало умы », как забота о пропитании. Поесть здесь любили: «Главною заботою была кухня и обед. Об обеде совещались целым домом» . Согласно жизненной философии обитателей Обломовки, «порядочный человек должен прежде всего позаботиться о своём столе» . Обломовцы не просто едят и пьют: их аппетит незаметно превращается в истинное гурманство, приготовление пищи - в виртуозное мастерство, а кухня - в своего рода храм.

Апофеозом и символом обломовской сытости и всеобщего довольства становится исполинский пирог, который пекли в воскресенье и праздничные дни. На этот пирог требовалось двойное против обычного количество муки и яиц. Отсюда, как следствие, «на птичьем дворе было более стонов и кровопролития» . Пироги в Обломовке пекли с цыплятами и свежими грибами. Этот пирог «сами господа ели еще на другой день; на третий и четвертый день остатки поступали в девичью; пирог доживал до пятницы, так что один совсем черствый конец, без всякой начинки, доставался в виде особой милости Антипу, который, перекрестясь, с треском неустрашимо разрушал эту любопытную окаменелость» . Пиршество продолжалось до тех пор, пока не наставала пора печь новый пирог. В Обломовке, как отмечает Ю.М. Лощиц, царит настоящий культ пирога. Пирог в народном мировоззрении - один из наиболее наглядных символов счастливой, изобильной, благодатной жизни. Пирог - это «пир горой», рог изобилия, вершина всеобщего веселья и довольства. Вокруг пирога собирается пирующий, праздничный народ. От пирога исходят тепло и благоухание. «Сонное царство» Обломовки вращается вокруг своего пирога, как вокруг жаркого светила». Именно такие пироги готовит и Агафья Пшеницына, не случайно Захар говорит, что они не хуже обломовских.

Совместная еда в этом мире - не бытовая подробность, а символ единения. Еда и в своей семье, и на миру - испокон веков была у русских людей священнодействием, обрядом. Она начиналась и заканчивалась благодарственной молитвой. Веселое и непринужденное общение, дружеская семейная беседа, обсуждение предстоящих дел - все происходило за столом. Стол был сплочением семейного братства, символом единения. В мире-мечте Ильи Ильича Обломова «еду» нужно непременно разделить с духовно близкими людьми, с «колонией друзей», живущими по соседству, именно тогда она приобретает свое подлинное, общественное содержание. Когда Штольц посещает Обломова во время дня рождения в первый раз на Выборгской стороне, он разделяет с другом стол. В их диалоге есть общность тем, открытость, доверительность, корректность, чувствительность. Заканчивается диалог тостом за Ольгу. Оба персонажа едят и пьют одно и то же, что стимулирует взаимопонимание в разговоре. Во время второго посещения Штольцем Обломова беседа свидетельствует о духовной разобщённости героев. За столом о еде говорит один Обломов. «Штольц поморщился, садясь за стол. Штольц не ел ни баранины, ни вареников, положил вилку и смотрел, с каким аппетитом ел это всё Обломов».

Так мы видим, что традиции застолья, зародившиеся давно на Руси, играют немалую роль как в жизни как героев романа, так и в нашей. Эти традиции настолько прижились, что мы даже не замечаем, как им следуем.

5.Праздничные и постные блюда в произведении И.С. Шмелева

«Лето Господне»

Повесть «Лето Господне» - вершина позднего творчества великого русского писателя Ивана Сергеевича Шмелева. В повести обилие и многообразие описаний еды играет важную роль. Описание еды является художественным приемом, не только помогающим воссоздать атмосферу жизни и быта старой России, но и показать мир детства глазами ребенка.

Пост

Еда необходима человеку для поддержания сил, но чревоугодие, обжорство, пьянство, чрезмерная любовь к сладостям на Руси всегда считалась грехом. Русские люди старались упорядочить свое отношение к пище, ввести правила, которые бы ограничивали ее употребление. Православие предписывало человеку воздержанность в еде, и верующие люди соблюдали установленные церковным уставом посты. Из 365 дней в году более 220-ти были постными, когда запрещалось употреблять мясные и молочные продукты, яйца, а иногда, например, в Великий пост, и рыбу.

Однако, несмотря на все эти ограничения, Постный русский стол весьма разнообразен.

К примеру в повести «Лето Господне» чего только не было на постном рынке! «Морошка и черника – на постные пироги и кисели», «брусника, в ней яблочки. Сколько же брусники!», « Горох… розовый, желтый, в санях, мешками.», «Капуста, кочерыжка, зимница, как сахар. Откусишь – щелкнет». «А вот и огурцами потянуло, крепким и свежим духом, укропным, хренным. Играют золотые огурцы в рассоле, пляшут». «Кадки соленого арбуза, под капусткой поблескивает зеленой плешкой. «Соленье: антоновка, морошка, крыжовник, румяная брусничка с белью, слива в кадках. Квас всякий – хлебный, кислощейный, солодовый, бражный, давний – с имбирем…». «Сайки, баранки, сушки… калужские, боровские, жиздринские, - сахарные, розовые, горчичные, с анисом – с тмином, с сольцой и маком, переславские бублики, витуши, подковки, жавороночки… хлеб лимонный, маковый, с шафраном, ситный весовой с изюмом, пеклеванный…». «А там – стопками ледяных тарелок – великопостный сахар, похожий на лед зеленый, и розовый, и красный, и лимонный», «чернослив моченый, россыпи шепталы, изюмов, и мушмала, и винная ягода на вязках, и бурачки абрикоса с листиком, сахарная кунжутка, обсахаренная малинка, и рябинка, синий изюм кувшинный, самонастояще постный, бруски помадки с елочками в желе, масляная халва, калужское тесто кулебякой, белевская пастила… и пряники, пряники – нет конца». «Рыжики соленые-смоленые, монастырские, закусочные». « Боровички можайские, архиерейские грузди, лопаснинские отборные, в медовом уксусу…».

Пасха

День Воскресения Христова – Пасха – один из самых главных православных праздников в году. И ни один праздник не обходится без пасхальных куличей. Их пекут всегда по особому рецепту, чтобы они получились пышными и высокими. Пасха – обязательное блюдо на праздничном столе в честь Воскресения Господня, символизирующее пасхального Агнца (ягненка – существа кроткого, незлобивого, доверчивого). С ним в православной традиции и сравнивают Спасителя.

Особое праздничное настроение на Пасху создают традиционные крашеные яйца. Домашние хозяйки достигли в этом огромного мастерства. Яйца расписывают причудливыми узорами, красят в различные цвета. Но больше всего яиц, окрашенных в красный цвет.

По православной традиции, крашеные яйца освещали в храмах. Их дарили родным и знакомым, раздавали нищим, оставляли в церкви. Освященное пасхальное яйцо ели первым, когда возвращались с заутрени и садились за праздничный стол.

Вот какие яйца рассматривал главный герой в повести «Лето Господне»:

«Вот хрустально-золотое, через него – все волшебное. Вот – с растягивающимся жирным червячком; у него черная головка, черные глазки-бусинки и язычок из алого суконца. С солдатиками, с уточками, резное-костяное…»

Присутствие мотива еды в книге И. С. Шмелева «Лето Господне» является не просто частью бытовой жизни, а более глубоким и многозначным понятием: это и телесная пища, и духовная. И. С. Шмелев продолжает лучшие традиции русской классики описания еды в художественном тексте как важной детали в создании образа.

И. Каверзнев. Светлое Воскресенье

Заключение

В ходе работы был изучен вопрос возникновения традиций русского застолья, охарактеризованы особенности русской национальной кухни, проанализированы художественные произведения: роман И.А. Гончарова «Обломов», поэма Н.В. Гоголя «Мертвые души», повесть И.С. Шмелева «Лето Господне», роман А.С. Пушкина «Евгений Онегин», в которых нашли отражение традиции русского застолья.

Вывод:

В русской кухне, как и во всякой другой, отражается быт, история и духовная культура народа. Гостеприимный и открытый, русский человек умел повеселиться, умел выразить свою приязнь к гостю тем, что вкладывал душу в то, что подавал на стол. Художественные произведения являются своеобразными учебниками истории народа.

Список литературы

1. Гоголь Н.В. Повести. Мертвые души. – М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство АСТ», 1998. – 688 с.
2. Гончаров И.А. Обломов: Роман. – М.: Олимп; ТКО АСТ, 1996. – 688 с.
3. Краснова Е.В. Фламандский стиль «Обломова»: мотив «еды» и его функции в романе И.А. Гончарова // Третьи Майминские чтения. - Псков, 2000. С. 81.
4. Лощиц Ю.М. Гончаров. - М., 1977. С. 172.

1. Ожегов С.И. Словарь русского языка: Ок. 57 000 слов. – М.: Рус. яз., 1988. – 750 с.
2. Пушкин А.С. Драматические произведения. Романы. Повести – М.: Олимп; ООО «Фирма «Издательство АСТ», 1988. – 704 с.
3. Топоров В.Н. Миф. Ритуал. Символ. Образ: Исследования в области мифопоэтического. - М.: 1995. С. 166.
4. Шмелев И.С. Лето Господне: Автобиогр. повесть – М.: Олимп; ООО «Издательство АСТ_ЛТД», 1997. – 560 с.
5. www.easycooking.ru
6. www.foodested.ru

Тема обжорства издавна встречается в литературных произведениях. Но так как чревоугодие всегда считалось смертным грехом, то созданные в них образы «обжор» зачастую представляются в сатирическом плане. Правда, в зависимости от литературного жанра, тональность в отношении к литературным персонажам варьируется от откровенного осуждения «угодников Мамоны» до гротеска и подтрунивания над гастрономическими слабостями героев. Едят все, но гурманом становится не каждый. Описание пристрастий к еде удачно используется авторами для характеристики отдельных персонажей, а также для погружения читателей в культуру и быт того времени.

НИКОЛАЙ ВАСИЛЬЕВИЧ ГОГОЛЬ с его «Вечерами на хуторе близ Диканьки», где вареники со сметаной сами лезут в рот, что вроде бы символизирует обжорство, но тут же, - в предисловии – подаются такие-вот «десерты»:

«Зато уж как пожалуйте в гости, то дынь подадим таких, каких вы отроду, может быть, не ели; а меду, забожусь, лучшего вы не сыщите на хуторах. Представьте себе, что как внесешь сот – дух пойдет во всей комнате, вообразить нельзя какой: чист, как слеза или хрусталь дорогой, что бывает в серьгах. А какими пирогами накормит моя старуха! Что за пироги, если бы вы только знали: сахар, совершенный сахар! А масло так вот и течет по губам, когда начнешь есть.

Пили ли вы когда-либо, господа, грушевый квас с терновыми ягодами или варенуху с изюмом и сливами? Или не случалось ли вам подчас есть путрю с молоком? Боже ты мой, каких на свете нет кушаньев! Станешь есть – объедение, да и полно».

«Вечера на хуторе близ Диканьки»

А вот отрывок из повести «Старосветские помещики».

К «старосветским помещикам» обращена «не поражающая сила сарказма», а «возносящая сила лиризма». Великая вера Н.В. Гоголя в прекрасное в человеке позволила ему найти любовь в обыденной жизни, в заботе друг о друге любящих людей.

Переданное писателем желание Пульхерии Ивановны попотчевать супруга, порадовать его любимыми блюдами, трепетные отношения между старосветскими помещиками составляет лирическое начало повести. Благодаря этому в воображении читателей складывается картина мирной, размеренной жизни провинциального дворянского поместья и его обитателей.

«Оба старичка, по старинному обычаю старосветских помещиков, очень любили покушать. Как только занималась заря (они всегда вставали рано) и как только двери заводили свой разноголосый концерт, они уже сидели за столиком и пили кофе…

«Чего же бы теперь, Афанасий Иванович, закусить? Разве коржиков с салом, или пирожков с маком, или, может быть, рыжиков соленых?

«Пожалуй, хоть и рыжиков, или пирожков», - отвечал Афанасий Иванович, и на столе вдруг являлась скатерть с пирожками и рыжиками.

За час до обеда Афанасий Иванович закушивал снова, выпивал старинную серебряную чарку водки, заедал грибками, разными сушеными рыбками и прочим. Обедать садились в двенадцать часов. Кроме блюд и соусников, на столе стояло множество горшочков с замазанными крышками, чтобы не могло выдыхаться какое-нибудь аппетитное изделие старинной вкусной кухни. За обедом обыкновенно шел разговор о предметах самых близких к обеду.

«Мне кажется, как будто это каша» - говаривал обыкновенно Афанасий Иванович, «немного пригорела, вам этого не кажется, Пульхерия Ивановна? «Нет, Афанасий Иванович, вы положите побольше масла тогда она не будет казаться пригорелою, или вот возьмите этого соуса с грибками и подлейте к ней».

«Пожалуй»,- говорил Афанасий Иванович и подставлял свою тарелку: «опробуем, как оно будет».

После обеда Афанасий Иванович шел отдохнуть один часик, после чего Пульхерия Ивановна приносила разрезанный арбуз и говорила: «Вот попробуйте, Афанасий Иванович, какой хороший арбуз».

«Да вы не верьте, Пульхерия Ивановна, что он красный в середине»,- говорил Афанасий Иванович, принимая порядочный ломоть, «Бывает что и красный, да нехороший». На арбуз немедленно исчезал. После этого Афанасий Иванович съедал еще несколько груш и отправлялся гулять по саду вместе с Пульхерией Ивановной.

Пришедши домой, Пульхерия Ивановна отправлялась по своим делам, а он садился под навесом, обращенным ко двору, и глядел как кладовая беспрестанно показывала и закрывала свою внутренность и девки, толкая одна другую, то вносили, то выносили кучу всякого дрязгу в деревянных ящиках, решетах, ночевках и прочих фруктохранилищах. Немного погодя он посылал за Пульхерией Ивановной, или сам отправлялся к ней и говорил: «Чего бы такого поесть мне, Пульхерия Ивановна?».

«Чего же бы такого?» - говорила Пульхерия Ивановна, разве я пойду скажу, чтобы вам принесли вареников с ягодами, которых приказала я нарочно для вас оставить?».

«И то добре», - отвечал Афанасий Иванович.

«Или может быть, вы съели бы киселику?».

«И то хорошо», - отвечал Афанасий Иванович. После чего все это немедленно было приносимо и, как водится, было съедаемо.

Перед ужином Афанасий Иванович еще кое-чего закушивал. В половине десятого садились ужинать. После ужина тотчас отправлялись опять спать, и всеобщая тишина водворялась в этом деятельном и вместе спокойном уголке. Комната, в которой спали Афанасий Петрович и Пульхерия Ивановна, была так жарка, что редкий был бы в состоянии остаться в ней несколько часов. Но Афанасий Иванович еще сверх того чтобы было теплее, хотя сильный жар часто заставлял его несколько раз вставать среди ночи и прохаживаться по комнате. Иногда Афанасий Иванович, ходя по комнате, стонал.

Тогда Пульхерия Ивановна спрашивала: «Чего вы стонете, Афанасий Иванович?».

«Бог его знает, Пульхерия Ивановна, так как будто немного живот болит», - говорил Афанасий Петрович.

«Может быть вы чего-нибудь съели, Афанасий Петрович?».

«Не знаю, будет ли оно хорошо, Пульхерия Ивановна! Впрочем, чего ж бы такого съесть?».

«Кислого молочка, или жиденького узвару с сушеными грушами».

«Пожалуй, разве только попробовать», говорил Афанасий Иванович. Сонная девка отправлялась рыться по шкафам, и Афанасий Иванович съедал тарелочку, после чего он обыкновенно говорил: «Теперь так как будто сделалось легче».

С любовью приготовленные блюда, хлебосольство, неторопливые разговоры делают жизнь старичков простой и ясной, помогают противостоять невзгодам.

Старосветский быт становится бытием, потому что, потому что его пронизывает любовь героев друг к другу, к жизни, пусть Гоголь и называет её «привычкой». Однако он говорит «Такая глубокая, такая сокрушительная жалость», - о чувстве Пульхерии Ивановны к Афанасию Ивановичу. «Такая долгая, такая жаркая печаль» - о чувстве старика после смерти жены.

В «Мертвых душах» еда много говорит о персонажах. В главе, посвященной визиту Чичикова к Собакевичу, в последнем подчеркиваются черты богатырства (хотя и с иронией) через многие п портретные детали, перечисление блюд, поданных на обед, и их количество.

Н.В. Гоголь «Мертвые души» (обед у Собакевича)

«Щи, моя душа, сегодня очень хороши! – сказал Собакевич, хлебнувши щей и отваливши себе огромный кусок няни, известного блюда, которое подается к щам и состоит из бараньего желудка, начиненного гречневой кашей, мозгами и ножками. – Эдакой няни, -продолжал он, обратившись к Чичикову, - вы не будете есть в городе, там вам чёрт знает, что подадут. Это всё выдумали доктора немцы да французы, я бы их перевешал за это! Выдумали диету, лечить голодом! Что у них немецкая жидкостная натура, так они и воображают, что и с русским желудком сладят! У меня не так. У меня свинина – всю свинью давай на стол. Баранина – всего барана тащи, гусь – всего гуся! Лучше я съем двух блюд, да съем в меру, как душа требует». Собакевич подтвердил это делом: он опрокинул половину бараньего бока к себе на тарелку, съел всё, обгрыз, обсосал до последней косточки».

Русский желудок для него равен широкой русской душе, это предмет его гордости. Конечно, Гоголь смеется над своим героем: обжорство Собакевича, безусловно, чревоугодие и грех, но многостраничные, хлебосольные описания застолий в «Старосветских помещиках» - скорее, гурманство. В чем, кстати, автор тайком и признавался: «Дед мой (Царство ему Небесное! Чтоб ему на том свете елись одни только буханцы до маковники в меду!) умел чудно рассказывать».

У великого АНТОНА ПАВЛОВИЧА ЧЕХОВА культ еды прослеживался уже в ранних рассказах. Вы только почитайте его рассказ «Сирена» до обеда – это же лучшее средство для повышения аппетита:

«Ах, виноват-с, Петр Николаич! Я буду тихо, - сказал секретарь и продолжил полушепотом: - Ну – с, а закусить, душа моя Григорий Саввич, тоже нужно умеючи. Надо знать, чем закусывать. Самая лучшая закуска, ежели желаете знать, селедка. Съели вы ее кусочек с лучком и горчичным соусом, сейчас же, благодетель мой, пока еще чувствуете в животе искры, кушайте икру саму по себе или ежели желаете, с лимончиком, потом простой редьки с солью, потом опять селедки, но всего лучше, благодетель, рыжики соленые, ежели их нарезать мелко, как икру, и, понимаете ли, с луком, с прованским маслом… объедение» Но налимья печенка – это трагедия!

М-да… - согласился почетный мировой, жмуря глаза. – Для закуски хороши также, того… душоные белые грибы…». (Впрочем, по молодости Антон Палыч проявлял юношеский максимализм, утверждая, что «Человечество думало-думало, а все равно лучше соленого огурца под рюмку водки ничего не придумало»). Даже упоминаемая им селедочка, - одна из наиболее часто изображаемых закусок в русской живописи.

Кузьма Петров-Водкин «Селедка». 1918. Государственный Русский музей. Санкт-Петербург

Зинаида Серебрякова «Селедка и лимон». 1920-1922

А вот как А.П. Чехов в рассказе «О бренности» описывает трапезу своего героя.

«Надворный советник Семен Петрович Подтыкин сел за стол, покрыл свою грудь салфеткой и сгорая нетерпением, стал ожидать того момента, когда начнут подавать блины. Перед ним, как перед полководцем, осматривающим поле битвы, расстилалась целая картина. Посреди стола, вытянувшись во фронт, стояли стройные бутылки. Тут были три сорта водок, киевская наливка, рейнвейн. Вокруг напитков в художественном беспорядке теснились сельди с горчичным соусом, кильки, сметана, зернистая икра (три рубля 40 копеек за фунт), свежая семга и прочее. Подтыкин глядел на все это и жадно глотал слюнки. Но вот, наконец, появилась кухарка с блинами… Семен Петрович, рискуя обжечь пальцы, схватил два верхних, самых горячих блина и аппетитно шлепнул их на свою тарелку. Блины были поджаристые, пористые, пухлые, как плечо купеческой дочки… Подтыкин приятно улыбнулся, икнул от восторга и облил их горячим маслом. Засим, как бы разжигая свой аппетит и наслаждаясь предвкушением, он медленно, с расстановкой обмазал их икрой. Места, на которые не попала икра, он облил сметаной… оставалось теперь только есть, не правда ли? Но нет! Подтыкин взглянул на дела рук своих и не удовлетворился…Подумав немного, он положил на блины самый жирный кусок семги, кильку и сардинку, потом уж, млея и задыхаясь, свернул оба блина в трубку, с чувством выпил рюмку, крякнул, раскрыл рот…Но тут его хватил апоплексический удар». Поневоле задумаешься о чувстве меры!

Кажется, как ни крути, к гурманам относятся великие писатели Пушкин, Гоголь, Чехов и другие виртуозы гастрономического описания вкусной еды… А как быть с поэтом эпохи Просвещения – Гавриилом Державиным, который еще прежде них умел давать смачные, без лишнего лоска, определения: «Багряна ветчина, зелены щи с желтком, румяно-желт пирог, сыр белый, раки красны» …

Гавриил Романович Державин

А.С. Пушкин

В первой главе романа «Евгений Онегин» мы находим радостное описание обеда настоящего денди в модном французском ресторане Талона на Невском проспекте, куда спешит главный герой:

«Вошел и пробка в потолок,

Вина кометы брызнул ток;

Пред ним roast-beef окровавленный,

И трюфели, роскошь юных лет,

Французской кухни лучший цвет.

И Страсбурга пирог нетленный.

Меж сыром лимбургским живым

И ананасом золотым…».

Обед этот можно назвать роскошным и неслучайно. Это касается и трюфелей – душистых грибов, которые растут под землей и обходятся гурманам очень дорого. На столе» roast-beef окровавленный» - блюдо из лучшей говядины, которая жарилась на вертеле и подавалась к столу не вполне прожаренной, с кровью. Страсбургский пирог – это паштет из гусиной печени, который привозился в Россию в консервированном виде. Из Бельгии доставлялся вкусный лимбургский сыр, мягкий, с острым запахом. Эти роскошные блюда Онегин запивает «Вином кометы» - французским шампанским урожая 1811 года. В тот год в небе появилась комета, которую стали считать предшественником нашествия Наполеона на Россию. «Вино кометы» особенно ценилось знатоками. Изысканную трапезу пушкинского героя завершает «золотой ананас».

Совершенно иную картину мы видим в том же романе «Евгений Онегин», но уже на обеде в поместье Лариных.

Вместо «Вина кометы» на столе Цимлянское шампанское. Вместо roast-beef – жаркое. Вместо Страсбургского пирога – «жирный пирог». Пушкин, описывая эти два застолья, был всегда точен в описании гастрономических деталей.

Вот как поэт не без легкой иронии живописует кушанья простой деревенской помещичьей русской кухни:

«У них на масленице жирной

Водились русские блины…

И за столом у них гостям

Носили блюда по чинам…

Простая русская семья,

К гостям усердие большое.

…Обряд известный угощенья:

Несут на блюдечках варенья,

На столик ставят вощаной

Кувшин с брусничною водой».

Иногда «гастрономические советы» Пушкин дает в небольших шутливых стихотворениях. Вот что рекомендует поэт своему другу Сергею Александровичу Соболевскому:

«Поднесут тебе форели!

Тотчас их варить вели.

Как увидишь: посинели,

Влей в уху стакан шабли.

Чтоб уха была по сердцу,

Можно будет в кипяток

Положить немного перцу,

Луку маленький кусок».

Как человек светский, Пушкин был искушен в заморской кухне, однако предпочитал всё же кушанья отечественные. Среди них особой любовью поэта пользовались «пожарские» котлеты:

«На досуге отобедай

У Пожарского в Торжке,

Жареных котлет отведай

И отправься налегке» - писал А.С. Пушкин С.А. Соболевскому. 1828. Село Михайловское.

И.А. Гончаров

И.А. Гончаров в романе «Обломов»:

«Об обеде совещались всем домом… Всякий предлагал свое блюдо: кто суп с потрохами, кто лапшу или желудок, кто рубцы, кто красную, кто белую подливку к соусу… Забота о пище была первая и главная жизненная забота в Обломовке. Какие телята утучнялись к годовым праздникам! Какая птица воспитывалась! Индейки и цыплята, назначаемые к именинами другим торжественным дням, откармливались орехами, гусей лишали моциона, заставляли висеть в мешке неподвижно за несколько дней до праздника, чтобы они заплыли жиром. Какие запасы были там варений, солений, мочений! Какие меды, какие квасы варились, какие пироги пеклись в Обломовке!

М.А. Булгаков

М.А. БУЛГАКОВ умел красиво и поэтично писать. Даже такие мелочи, как описание борща, описаны настолько аппетитно, что слюнки текут, а «похмельный» стол доля Лиходеева? А вспомним, как описан прием пищи в квартире у профессора Преображенского в «Собачьем сердце»…

… Эх-хо-хо…Да, было, было!..Помнят московские старожилы знаменитого Грибоедова! Что отварные порционные судачки! Дешевка, это милый Амвросий! А стерлядь, стерлядь в серебристой кастрюльке, стерлядь кусками, переложенными раковыми шейками и свежей икрой?

А яйца-кокотт с шампиньонами пюре в чашечках? А филейчики из дроздов вам не нравились? С трюфелями? Перепела по-генуэзски? Десять с полтиной! Да джаз, да вежливая услуга! А в июле, когда вся семья на даче, а вас, неотложные литературные дела держат в городе, - на веранде, в тени вьющегося винограда, в золотом пятне на чистейшей скатерти тарелочка супа-прентаньер? Помните, Амвросий? Ну что же спрашивать! По губам вашим вижу, что помните. Что ваши сижки, судачки! А дупеля, гаршнепы, бекасы, вальдшнепы по сезону, перепела, кулики? Шипящий в горле нарзан?! Но довольно, ты отвлекаешься, читатель! За мной!...

… Степа, тараща глаза, увидел, что на маленьком столике сервирован поднос, на коем имеется нарезанный белый хлеб, паюсная икра в вазочке, белые маринованные грибы на тарелочке, что-то в кастрюльке и, наконец, водка в объемистом ювелиршином графинчике. Особенно поразило Степу то, что графин запотел от холода. Впрочем, это было понятно – он помещался в полоскательнице, набитой льдом. Накрыто, словом, было чисто, умело…

Через пять минут председатель сидел за столом в своей маленькой столовой. Супруга его принесла из кухни аккуратно нарезанную селедочку, густо посыпанную зеленым луком. Никанор Иванович налил лафетничек, выпил, налил второй, выпил, подхватил на вилку три куска селедки… и в это время позвонили, а Пелагея Антоновна внесла дымящуюся кастрюлю, при одном взгляде на которую сразу можно было догадаться, что в ней, в гуще огненного борща, находится то, чего вкуснее нет в мире, - мозговая кость…

… - Я люблю сидеть низко, - проговорил артист, - с низкого не так опасно падать. Да, итак мы остановились на осетрине? Голубчик мой! Свежесть, свежесть и свежесть, вот что должно быть девизом всякого буфетчика. Да вот, не угодно ли отведать…

Тут в багровом свете от камина блеснула перед буфетчиком шпага, и Азазелло выложил на золотую тарелку шипящий кусок мяса, полил его лимонным соком и подал буфетчику золотую двузубую вилку.

-Покорнейше…я…

- Нет, нет, попробуйте!

Буфетчик из вежливости положил кусочек в рот и сразу понял, что жует что-то действительно очень свежее и, главное, необыкновенно вкусное…

… До блеска вымытые салатные листья уже торчали из вазы со свежей икрой… миг, и появилось на специально пододвинутым отдельном столике запотевшее серебряное ведерко. Лишь убедившись в том, что все сделано по чести, лишь тогда, когда в руках официантов прилетела закрытая сковорода, в которой что-то ворчало, Арчибальд Арчибальдович позволил себе покинуть двух загадочных посетителей, да и то предварительно шепнув им:

- Извините! На минутку! Лично пригляжу за филейчиками…

Еда, на первый взгляд, явление будничное, повседневное, в общем-то, проза жизни, но под пером великих мастеров – поэтов и писателей - превращается в поэзию, а мы – читатели – погружаемся в мир быта и культуры нашего народа разных эпох.