С авва Морозов - один из богатейших людей Российской империи начала ХХ века, меценат и благотворитель. Чем он вошел в историю? Рассказывает Софья Багдасарова.
Савва Тимофеевич Морозов был представителем знаменитой династии купцов-старообрядцев. Миллионер управлял семейным предприятием - текстильной Никольской мануфактурой, а также другими компаниями и заводами. Крутой характер, мощный интеллект, великолепное образование (химия в Кембридже), медвежье телосложение, огромное состояние - Савва Морозов был весьма заметной фигурой в бизнесе начала ХХ века.
Его меценатство
Семья Морозовых прославилась как успехами в торговой деятельности, так и любовью к искусствам: например, его кузен Иван Абрамович собрал коллекцию импрессионистов, которой ныне гордятся Пушкинский музей и Эрмитаж . А Савва Тимофеевич предпочитал нематериальные ценности и в быту был очень прост: мог ходить в стоптанной обуви с заплатами, а из произведений искусства держал в кабинете только бюст Ивана Грозного работы Марка Антокольского.
Он заботился о своих рабочих (отменил штрафы, ввел пособия для беременных и т. д.), строил больницы, родильные приюты, жертвовал на издание книг. Симпатизируя революционному движению, он спонсировал издание газет «Искра», «Новая жизнь» и «Борьба».
Самым важным, пожалуй, оказался его вклад в создание Московского Художественного театра (МХТ им. Чехова): на строительство его здания и прочие нужды Морозов потратил колоссальную сумму - около полумиллиона рублей.
Впрочем, если нужно было, Морозов разбирался и в изобразительном искусстве. Например, рельеф «Пловец», которым был украшен вход в МХТ, он заказал только что вернувшейся из Парижа Анне Голубкиной .
Его женщины
Женился Савва со скандалом, уведя жену у своего более бедного родственника Сергея Викуловича Морозова. Его супруга Зинаида была женщиной большого ума, как писали современники - «ловкая, с вкрадчивым выражением черных умных глаз на некрасивом, но значительном лице». Морозов обожал ее и осыпал деньгами и подарками.
Для Зинаиды он построил роскошный особняк на Спиридоновке. Здание в псевдоготическом духе возвел Федор Шехтель, для которого это стало одной из ключевых работ. Интерьер особняка еще более вычурный, чем наружный облик, - недаром Зинаиду упрекали в дурном вкусе нувориша, а также злословили, что она позволяет себе на приемах делать шлейф у платья длиннее, чем у императрицы, а букет - роскошней, чем у великой княгини.
У супругов было четверо детей. Со временем их отношения охладели. Новой страстью Морозова в последние годы жизни стала одна из красивейших женщин России - актриса МХТ Мария Андреева. Которая вдобавок была спутницей жизни Максима Горького и одной из активных деятельниц революционного движения. Ее он тоже осыпал деньгами - только шли они не на жемчуга и бриллианты, а на подпольную деятельность.
Зинаида Морозова
Зинаида Морозова с дочерьми
Мария Андреева и Максим Горький в Репино
Мария Андреева
Его смерть
В 1905 году мать Саввы, официальная собственница Никольской мануфактуры, обеспокоенная его поведением и революционными взглядами, отобрала у него управление предприятием. Морозов замкнулся и перестал выходить в общество. Пошли слухи, что он сошел с ума. В апреле 1905 года консилиум, созданный для оценки его здоровья, постановил, что он находится в состоянии нервного расстройства, которое проявляется то в чрезмерном возбуждении, бессоннице и беспокойстве, то в приступах тоски и подавленном состоянии.
Морозов вместе с супругой отправился за границу на лечение. 13 мая в гостиничном номере в Каннах его нашли мертвым с браунингом в руке. Рядом была записка: «В моей смерти прошу никого не винить». Однако все члены семьи и многие друзья были уверены, что на самом деле Морозов был убит. Назывался и возможный мотив - его страховой полис на 100 тысяч рублей, оказавшийся у Андреевой. Новость о смерти промышленника привела к панике на бирже.
Похоронили Морозова по христианскому обряду, на старообрядческом Рогожском кладбище, рядом с предками, будто и не было справки из французской полиции о самоубийстве.
На начало двадцатого века самых богатых купцов Москвы насчитывалось примерно двадцать-двадцать пять семей: семь из них под фамилией Морозовы. Самым знаменитым из всех столичных купцов стал Савва Морозов, биография которого рисует нам вовсе не богача-самодура, бездуховного нувориша, а просвещённого человека, стремящегося к духовности.
Деньги
Точные размеры капитала этой семьи никто доподлинно не знает. Мануфактурное товарищество, где которого сейчас у нас "под лупой", не был даже владельцем, стояло в тройке наиболее прибыльных дел в стране. Он был директором. Жалованье получал не просто большое, а огромное. Двести пятьдесят тысяч рублей в год получал Савва Тимофеевич Морозов. Биография начиналась с сильного удара судьбы. Министру финансов в эти же годы платили ровно в десять раз меньше, но и в эту сумму царь много добавлял из своего кармана, чтобы Витте не обиделся.
Родоначальники дела Морозовых - деды Саввы и отец - не имели и малой части того замечательного европейского образования, которое получил Савва. У них не было других интересов, кроме производственных, а о художественных вкусах они и понятия не имели. Ни с кем не делились. Скорее, наоборот, знатными были мироедами. Но производство подняли всем на зависть. А вот биография Саввы Морозова получилась другой. Он деньги зарабатывать умел (да и любил), и социальные вопросы волновали его ничуть не меньше.
Дед Савва
Савва Васильевич был рождён крепостным во Владимирской губернии. Очень долгая и трудная дорога предстояла ему до крупнейшего текстильного магната. Крестьянин был с деловой смёткой: раздобыл почти негодный станок, плёл на нём кружева да ленты своими собственными руками, в одиночку, а потом ходил время от времени в Москву пешком за сто вёрст, чтобы продать свой товар скупщикам. Постепенно производство расширил, перешёл на сукно и хлопок.
С художниками не знакомился, читать не учился, но денежки копил. Ему сопутствовала счастливая судьба, даже когда армия Наполеона разорила половину России и сожгла Москву. Фабрики сгорели, таможня дала добро, и хлопчатобумажная промышленность России начала своё становление. Дворяне Рюмины дали Савве Васильевичу вольную за семнадцать тысяч рублей (если покупать за эти деньги поместье, оно будет не таким уж маленьким. Это огромные, немыслимые для тех времён деньги). И очень быстро дед Савва стал
Рогожское кладбище
Старший Морозов даже в глубочайшей старости великолепно вёл дела, от которых не отходил ни на день. Ни одной буквы он так и не выучил, читать не умел. Однако это ему не помешало нажить крупнейшую в стране Никольскую мануфактуру. Думал он о потомках: от первого их шага заботился и до последнего.
Там, где теперь в Москве Шоссе Энтузиастов (ранее Владимирский тракт), в девятнадцатом веке образовался посёлок старообрядцев. Савва Морозов-старший тоже всю жизнь придерживался старой веры и верил истово, по-крестьянски. Поэтому на старообрядческом он купил место и себе, и потомкам.
Старообрядцы редко бывали людьми бедными, а вот богатыми - часто. Рогожские старообрядцы особенно, среди них было много фабрикантов и купцов. Денег на храмы, а их при кладбище было два, не жалели: на книги церковные, на старинные иконы строгановского и рублёвского письма, на ризницу. И свечи перед иконами ставили не простые, бывали и до двенадцати килограммов весом. Савва Васильевич купил место на этом кладбище, где теперь упокоились четыре поколения купцов Морозовых. Вот таким целеустремлённым был старший Савва Морозов. Биография краткая, но весьма поучительная.
Отец Тимофей
Младшенький сынок Саввы Васильевича особенно радовал родителя. После сороковых годов девятнадцатого века допущенный к делам мануфактуры он много полезного внёс в производство. Наследник оборотистый, ловкий, хитроумный, как Одиссей, Тимофей Саввич прибрал к рукам весь цикл работы фабрик. Скупил землицу в Средней Азии вместе с хлопковыми полями и перестал зависеть от импорта, оборудование модернизировал, выучил в техническом Императорском училище собственных специалистов и погнал дорогостоящих англичан в шею.
Капиталы отца своего преумножил, за что снискал огромный авторитет в деловых кругах самого высокого уровня. Государственный мануфактур-советник, гласный в Московской городской думе, председатель в биржевом комитете и в Купеческом банке. Более того, член правления Курской железной дороги. Университетов не заканчивал никаких, но грамоту уже знал. Кровосос из него получился не хуже деда: на мануфактурах труд был адский, рабочих давили штрафами, зарплату платили редко и не полностью. При всём этом дурной пример сыну Тимофей Саввич подавал: жертвовал он не только на храмы, но и университетам, и издательствам подавал немало.
Стачка
Морозов-средний любил Мануфактура была для него и подчинённых удельным княжеством, даже со своей полицией. В кабинете не дозволялось сидеть никому, кроме хозяина, сколько бы не занимали времени совещания и доклады. В новом 1885-м году прямо на Рождество Христово поднялись рабочие мануфактуры, устроили забастовку, названную в учебниках "Морозовской стачкой" и первым организованным выступлением рабочих.
Две недели производства стояли. Тимофей Морозов был вне себя от негодования. Волнения народа подавили, зачинщиков судили в переполненном зале с донельзя накалённой атмосферой. Публика возмущалась не подсудимыми, она исходила праведным гневом по поводу бессовестности фабрикантов. А Тимофей Морозов был вызван свидетелем на этот суд.
Стыд
Биография Саввы Тимофеевича Морозова началась именно тогда. Он с ужасом и страшным стыдом вспоминал до конца жизни, как вышел к свидетельскому месту его отец под крики: "Кровосос! Изверг!", как смотрели на отца в бинокли, как показывали на него пальцами. И Тимофей Саввич, наверное, впервые в жизни растерялся.
Засуетился, запнулся на ровном паркете и грянулся затылком об пол прямо перед скамьёй подсудимых. Шум в зале стоял такой, что заседание прервали. Через месяц только поднялся Тимофей Саввич с постели уже навсегда больной, издёрганный, резко состарившийся и злой. О фабрике и слышать больше не хотел: продать, деньги в банк положить и забыть обо всём этом поскорее. Мать Саввы Тимофеевича не дала, мануфактуру всю на себя переписала, сына директором сделала.
Мария Фёдоровна
Савва Морозов, биография краткая не может передать все удары судьбы, воспитывался в религиозном аскетизме и, пожалуй, чрезмерной строгости. Каким ещё образом мог родиться вольнодумец в будущем капиталисте? В Трёхсвятительском переулке был с оранжереей, садом, цветниками, с молельней только для семьи, где каждый день проводили службу приходящие из Рогожской общины старообрядческие священники. И весь огромный, из двадцати спален, не освещённый электричеством дом держала крепко-накрепко в кулаке одна женщина.
Мать светского и очень вольного человека, каким впоследствии стал Савва Морозов, биография личная у него такова, что заставила бы матушку в обморок упасть, ежели знать бы ей о том заранее, бывала иногда совершенной самодуркой и набожной до последней степени. Всегда окружённая приживалками она не имела надобности экономить ни в чём, но чудила. У детей даже нижнего белья было не вдоволь. Не водилось в доме газет, журналов и книг светского содержания, никогда она не была в театре, не звучала в доме музыка, ибо бесовство всё это по староверческим понятиям. Ванной она тоже не пользовалась, но одеколоны любила.
Образование
Несмотря на всё это, перемены старообрядческий быт нарушили до основания. У всех восьмерых детей Морозовых были гувернёры и гувернантки со светскими манерами, с музыкой и иностранными языками. Правда, за любой неуспех детишек немилосердно драли розгами по старым добрым домостроевским традициям. Тут всё было выбрано таким решительным человеком, как Савва Морозов. Биография, личная жизнь, всё будущее его становилось ему понятнее день ото дня. Изначально мальчик не был послушным: курить и отодвигаться от Бога он начал ещё в гимназии.
В Московском университете ему было интересно изучать физику и математику, философию и историю (лекции Ключевского), поэтому он продолжил обучение в Англии, в Кембридже. Писал диссертацию и изучал текстильное дело. А после Морозовской стачки вернулся домой и принял управление производством в двадцатипятилетнем возрасте. Капиталист из него получился просто замечательный. Из Англии было выписано оборудование, Савва отменил штрафы, повысил зарплаты, построил общежития для рабочих. Тимофей Саввич звал сына социалистом и боялся, что тот сломает себе шею с таким подходом к фабричному делу.
Скандальные успехи
Товарищество Морозовых тем не менее процветало. Никольская мануфактура очутилась уже на третьем месте во всей стране по рентабельности производства. Морозовские ткани пользовались большим спросом, чем английские, даже за рубежом, даже в Китае и Персии. Хотя не мог распоряжаться всем единолично Савва Морозов, фото и биография подсказывают: всё-таки распоряжался, задним числом ставил матушку - хозяйку мануфактуры - в известность, но чаще всего и этого не делал. Не фабрикой одной изумил матушку сын.
На любовном фронте Савва тоже уверенно побеждал. С таким скандалом староверы Морозовы не сталкивались никогда. Он влюбился в замужнюю женщину, да ещё и жену своего родственника. Развод в России всегда был нонсенсом, а уж старообрядцы такого потерпеть вообще не могли, для них это было чудовищно и недопустимо. Однако именно такова была у человека упорного, как Савва Морозов, биография. Семья была опозорена, а свадьба состоялась.
Зинаида Григорьевна
Женщину себе Морозов выбрал по типу маменьки: властную, надменную, тщеславную, а не честолюбивую и очень умную. Она любила роскошь, и муж ей в этом потворствовал. По улице Спиридоновке в доме номер пять, построенном специально для молодой жены, они и поселились. Сейчас там не гнушается проводить приёмы Министерство иностранных дел России, кстати. А тогда приёмы устраивала Зинаида Григорьевна. Её, хоть и потомственную, но всё-таки купчишку, посещали лица императорской фамилии и самые видные люди государства. Хотя, в общем и целом великосветской дамой она так и не стала. Савва Тимофеевич Морозов, биография которого зиждилась на купеческих капиталах, устремления жены не всегда понимал, но потворствовал всем её начинаниям.
Убранство дома напоминало дорогую посудную лавку. Только кабинет и спальня Саввы были похожи на приют холостяка, кроме бюста Ивана Грозного из мастерской Антокольского ни одного украшения там не было. Зато супруга резвилась. Например, принимая императорское семейство на Нижегородской ярмарке, он получил замечание, что шлейф платья его жены намного длиннее, чем у царицы, а это очень большой промах относительно такта и скромности. Но к тому времени Савве было уже всё равно, что делает его жена. Этот брак не спасли даже дети Саввы Морозова. Биография здесь не ставит точку, поскольку самое интересное у известнейшего мануфактурщика ещё впереди. А его жена, кстати, стала, наконец, дворянкой после смерти Саввы.
МХАТ
Морозов строго учитывал каждый свой рубль, но никогда не жалел денег на благие дела: издание книг, газет, помощь Красному кресту и многое другое. Но главное его дело, за которое его ещё долгое время будут вспоминать с благодарностью - строительство и обустройство МХАТА, где только на строительство Савва потратил более трёхсот тысяч рублей - огромное состояние.
Им были сформулированы главные принципы театральной деятельности: общедоступность, приемлемые цены на билеты, репертуар только интересный обществу. И тут появилась на пути тёзка матери Саввы - Мария Фёдоровна Андреева. Да, та самая революционерка, Ленина видела, состояла в гражданском браке с Горьким. Актриса МХАТА и самая красивая из всех актрис российской сцены. Роман был бурным.
Большевичка
Андреева добывала деньги для большевиков. Впоследствии охранка вычислит, что ей удалось передать РСДРП несколько миллионов рублей. Это даже не состояние, а бюджет небольшой страны. Ленин называл Марию Фёдоровну товарищ феномен. Крупнейший капиталист России - Савва Морозов, биография которого целиком и полностью связана с угнетением народа, содержал партию коммунистов, антагонистов капитала.
Именно на его деньги издавалась "Искра", а также газеты "Борьба" и "Новая жизнь" - обе тоже большевистские. Он лично возил тираж "Искры" через границу, помимо типографских шрифтов, он прятал у себя дома нелегально прибывших из-за рубежа ценных товарищей и даже распространял запрещённую литературу на собственной фабрике, с чем однажды и был пойман. Генерал-губернатор, великий князь Сергей, дядя царя беседовал с Саввой Морозовым по этому поводу. И всё не в прок.
Философия
Морозов Савва Тимофеевич, краткая биография которого говорит о тесных связях с нелегалами, не был революционером. Старообрядческий уклад в нём был убит европейским образованием. Славянофильство и даже народничество казались несколько примитивными. А тут эта великолепная Машенька с коммунистическими теориями и умной толстой книжкой под названием "Капитал". Ещё Максим Горький, ставший его ближайшим другом, умнейший, талантливейший.
Дело с Саввой Морозовым окончилось плохо. Узнав о страсти, возникшей между его лучшим другом: нищим писателем и его любимой женщиной, чуть менее нищей актрисой - фабрикант был просто убит. Но заботился о Марии Фёдоровне, которая уже переселилась к Алексею Максимовичу, денег давал и ей, и Горькому, и социал-демократам. Завещал Андреевой страховой полис на сто тысяч рублей на предъявителя. Вручил и уехал в Канны, чтобы там застрелиться. Вся история эта происходила по законам нашей русской литературы, потому так и окончилась биография Саввы Тимофеевича Морозова.
Цитата сообщения Загадочная смерть в Каннах. Савва Морозов.
Загадочная смерть в Каннах
Всем известно, что знаменитый промышленник и меценат, один из главных спонсоров большевистской партии Савва Морозов был найден мертвым в одной из гостиниц французского города Канны. Споры о том, было ли это самоубийством или кто-то расправился с Саввой Тимофеевичем, продолжаются более ста лет. Авторы фильма нашли новые неожиданные доводы в пользу каждой из этих версий и
расширили "круг подозреваемых". Однако самой неожиданной находкой стали свидетельства о том, что гибель Саввы Морозова была лишь инсценировкой. В фильм включены интервью потомков С.Т. Морозова и компетентных экспертов, кадры хроники, документальные материалы, а также игровые эпизоды. В фильме принимают участие: Марина Смольянинова, Ирина Морозова, Федор Морозов (потомки С.Т. Морозова), Любовь Сыроежкина (директор Орехово-Зуевского историко-краеведческого музея), Людмила Каминская (начальник Музея истории московской милиции КЦ ГУВД по г.Москве), Михаил Виноградов (доктор медицинских наук), Митрополит Корнелий (предстоятель Русской православной старообрядческой церкви) и другие.
|
Начнем с родословной Саввы Тимофеевича Морозова.
В начале 19 века первый Савва не имел отчества. А просто назывался “Савва сын Васильев”, так как родился крепостным. Предпримчивый крестьянин Владимирской губернии открыл мастерскую, выпускавшую шелковые кружева и ленты. На единственном станке работал сам, и сам же пешком ходил в Москву, за 100 верст, продавать товар скупщикам. Постепенно он перешел на суконные и хлопчатобумажные изделия. Ему везло. За 17 тысяч рублей - огромные по тем временам деньги - Савва получил “вольную” от дворян Рюминых, и вскоре бывший крепостной Морозов был зачислен в московские купцы первой гильдии.
Дожив до глубокой старости, Савва Васильевич так и не одолел грамоты, однако это не мешало ему отлично вести дела. Своим сыновьям он завещал четыре крупные фабрики, объединенные названием “Никольская мануфактура”. Его сын оказался ловким и оборотистым наследником. Тимофей был обучен грамоте и, хотя “университетов не заканчивал”, но часто жертвовал довольно крупные суммы на учебные заведения и на издательские дела.
7 января 1885 года на Никольской мануфактуре разразилась забастовка рабочих, “Морозовская стачка”. Когда судили зачинщиков волнений, Тимофея Морозова вызвали в суд свидетелем. Зал был переполнен, атмосфера накалена до предела. Гнев публики вызвали не подсудимые, а хозяин фабрики.
Савва Тимоффевич вспоминал тот суд: “В бинокли на него смотрят, как в цирке. Кричат: “Изверг! Кровосос!”. Растерялся родитель. Пошел на свидетельское место, засуетился, запнулся на гладком паркете - и затылком об пол, как нарочно перед самой скамьей подсудимых. Такой в зале поднялся глум, что председателю пришлось прервать заседание.” После суда Тимофей Саввич месяц пролежал в горячке и встал с постели совсем другим человеком. О фабрике и слышать не хотел: “Продать ее, а деньги - в банк”. И только железная воля его жены спасла мануфактуру от продажи. Производственные дела Тимофей Морозов отказался вести напрочь: переписал имущество на жену, так как старший сын, по его разумению, был молод и горяч.
Савва Тимофеевич, мать - Мария Фёдоровна Морозова и жена Зинаида Григорьевна Морозова
Савва Тимофеевич Морозов
Будущий капиталист и вольнодумец воспитывался в духе религиозного аскетизма, в исключительной строгости. По субботам в доме меняли нательное белье. Братьям, старшему Савве и младшему Сергею, выдавалась только одна чистая рубаха, которая обычно доставалась Сереже - маминому любимчику. Савве приходилось донашивать ту, что снимал с себя брат. Более чем странно для богатейшей купеческой семьи, но это было не единственное чудачество хозяйки. Занимая двухэтажный особняк в 20 комнат, она не пользовалась электрическим освещением, считая его бесовской силой. По этой же причине не читала газет и журналов, чуралась литературы, театра, музыки. Боясь простудиться, не мылась в ванне, предпочитая пользоваться одеколонами. И при этом держала домашних в кулаке так, что они рыпнуться не смели без ее дозволения. Применялись при этом веками испытанные “формы воспитания” - за плохие успехи в учебе юную купеческую поросль нещадно драли.
Представители 4-х ветвей семьи Морозовых (4-х морозовских мануфактур):
Морозов Абрам Абрамович, Морозов Тимофей Саввич, Морозов Василий
(Макар?) Захарович,Морозов Викул Елисеевич
Москва. Фото Бергнера А.(?)
Савва не отличался особым послушанием. По его собственным словам, еще в гимназии он научился курить и не верить в Бога. Характер у него был отцовский: решения принимал быстро и навсегда.
Он поступил на физико-математический факультет Московского университета. Там серьезно изучал философию, посещал лекции по истории В.О.Ключевского. Потом продолжил образование в Англии. Изучал химию в Кембридже, работал над диссертацией и одновременно знакомился с текстильным делом. В 1887-м, после морозовской стачки и болезни отца, вынужден был вернуться в Россию и принять управление делами. Было Савве тогда 25 лет.
Он выписал из Англии новейшее оборудование. Старику претили нововведения сына, но в конце концов он сдался: на мануфактуре были отменены штрафы, изменены расценки, построены новые бараки. Тимофей Саввович топал на сына ногами и ругал его социалистом.
- А в добрые минуты, совсем уж старенький - гладит меня, бывало, по голове и приговаривал: “Эх, Саввушка, сломаешь ты себе шею”.
Но до осуществления тревожного пророчества было еще далеко.
Втайне Мария Федоровна гордилась сыном - Бог не обделил его ни умом, ни хозяйской сметкой. Хотя и сердилась, когда Савва распоряжался сначала по-своему, как считал нужным, и лишь затем подходил: “Вот, мол, маменька, разрешите доложить…”
На любовном фронте
В Москве Савва Тимофеевич наделал много шума, влюбившись в жену своего двоюродного племянника Сергея Викуловича Морозова - Зинаиду. Ходили слухи, что Сергей Викулович взял ее из ткачих на одной из морозовских фабрик. По другой версии, она происходила из купеческого рода Зиминых, и ее отец, богородский купец второй гильдии Григорий Зимин, был родом из Зуева. Зинаида Григорьевна обожала роскошь и упивалась светскими успехами. Муж потворствовал всем ее прихотям.
|
|
Савва Морозов и Зинаида Григорьевна, его жена
Морозовым везло на властных, надменных, умных и очень честолюбивых жен. Зинаида Григорьевна лишь подтверждает это утверждение. Умная, но чрезвычайно претенциозная женщина, она тешила свое тщеславие способом, наиболее понятным купеческому миру: обожала роскошь и упивалась светскими успехами. Муж потворствовал всем ее прихотям.
Личные апартаменты Зинаиды Григорьевны были обставлены роскошно и эклектично. Спальня “Ампир” из карельской березы с бронзой, мраморные стены, мебель, покрытая голубым штофом. Аппартаменты напоминали магазин посуды, количество севрского фарфора пугало: из фарфора были сделаны даже рамы зеркал, на туалетном столике стояли фарфоровые вазы, по стенам и на кронштейнах висели крохотные фарфоровые фигурки.
Кабинет и спальня хозяина выглядели здесь чуждо. Из украшений - лишь брозовая голова Ивана Грозного работы Антокольского на книжном шкафу. Пустые эти комнаты напоминали жилище холостяка.
Вообще, матушкины уроки не пропали даром. По отношению к себе Савва Морозов был крайне неприхотлив, даже скуп - дома ходил в стоптанных туфлях, на улице мог появиться в заплатанных ботинках. В пику его непритязательности, мадам Морозова старалась иметь только “самое-самое”: если туалеты, то самые немыслимые, если курорты, то самые модные и дорогие.
Савва на женины дела смотрел сквозь пальцы: обоюдная бешеная страсть скоро переросла в равнодушие, а потом и в совершенное отчуждение. Они жили в одном доме, но практически не общались.
Савва Тимофеевич Морозов с детьми.
Не спасли этот брак даже четверо детей.
Хваткая, с вкрадчивыми взглядом и надменный лицом, комплексовавшая из-за своего купечества, и вся увешанная жемчугами, Зинаида Григорьевна сверкала в обществе и пыталась превратить свой дом в светский салон. У нее “запросто” бывала сестра царицы, жена московского генерал-губернатора великая княгиня Елизавета Федоровна. Чередой шли вечера, балы, приемы… Морозова была постоянно окружена светской молодежью, офицерами. Особым ее вниманием пользовался А.А.Рейнбот, офицер Генерального штаба, блестящий ухажер и светский лев.
Зинаида Григорьевна Морозова - Жена Саввы Морозова
Позднее он получил генеральский чин за борьбу с революционным движением. А через два года после смерти Саввы Тимофеевича обвенчался с Зинаидой Григорьевной. Надо думать, ее тщеславие было удовлетворено: она стала потомственной дворянкой.
Савва Тимофеевич и Мария Фёдоровна Андреева
Ведя строгий счет каждому целковому, Савва не скупился на тысячные расходы ради хорошего, по его мнению, дела. Он давал деньги на издание книг, жертвовал Красному кресту, но его главный подвиг - финансирование МХАТа. Только строительство здания театра в Камергерском переулке обошлось Морозову в 300 тысяч рублей.
В 1898 году МХАТ поставил спектакль “Царь Федор Иоанович” по пьесе Алексея Толстого. Савва Морозов, случайно заехав вечером в театр, пережил глубокое потрясение и с тех пор стал горячим поклонником театра.
Савва Тимофеевич был натурой увлекающейся и страстной. Недаром побаивалась матушка Мария Федоровна: “Горяч Саввушка!.. увлечется каким-либо новшеством, с ненадежными людьми свяжется, не дай Бог”.
"Портрет М.Ф. Андреевой" 1905
Бог не уберег его от актрисы Художественного театра Марии Федоровны Андреевой, по иронии судьбы - тезки его матери.
Жена высокопоставленного чиновника А.А.Желябужского, Андреева не была счастлива в семье. Ее муж встретил другую любовь, но супруги, соблюдая приличия, жили одним домом ради двоих детей. Мария Федоровна находила утешение в театре - Андреева был ее сценический псевдоним.
Став завсегдатаем Художественного театра, Морозов сделался и поклонником Андревой - у нее была слава самой красивой актрисы русской сцены. Завязался бурный роман. Морозов восхищался ее редкостной красотой, преклонялся перед талантом и мчался выполнять любое желание.
Станиславский об Андреевой и Морозове
“Отношения Саввы Тимофеевича к Вам - исключительные… Это те отношения, ради которых ломают жизнь, приносят себя в жертву… Но знаете ли, до какого святотатства Вы доходите?.. Вы хвастаетесь публично перед посторонними тем, что мучительно ревнующая Вас Зинаида Григорьевна ищет Вашего влияния над мужем. Вы ради актерского тщеславия рассказываете направо и налево о том, что Савва Тимофеевич, по Вашему настоянию, вносит целый капитал… ради спасения кого-то….
Я люблю ваши ум и взгляды и совсем не люблю вас актеркой в жизни. Эта актерка - ваш главный враг. Она убивает в вас все лучшее. Вы начинаете говорить неправду, перестаете быть доброй и умной, становитесь резкой, бестактной и на сцене, и в жизни”.
М.Ф. Андреева
Страсть и революция
Андреева была женщина истерическая, склонная к авантюрам и приключениям. Только театра ей было мало (а точнее, она была уязвлена несомненной артистической гениальностью Ольги Книппер-Чеховой), ей хотелось театра политического. Она была связана с большевиками и добывала для них деньги. Позже охранка установит, что Андреева собрала для РСДРП миллионы рублей.
“Товарищ феномен”, как называл ее Ленин, сумела заставить раскошелиться на нужды революции крупнейшего российского капиталиста. Савва Тимофеевич пожертвовал большевикам значительную часть своего состояния.
|
М.Ф. Андреева. Художник И.И. Бродский М.Ф. Андреева. Художник И. Репин.
Страстная, увлекающаяся, натура во всем идущая “до конца”, “до полной гибели всерьез”. Рогожин в романе “Идиот” словно списан Достоевским с Морозова - или великий писатель знал сам тип талантливого русского бизнесмена, скучавшего со своими деньгами, сходившего с ума от окружавшей пошлости и тщеславия, и ставившего все в конце концов на женщину и на любовь.
Русский богатей, как только он становится образован, влюбляется в роковую интеллигентку, воплощающую для него культуру, прогресс и страсть одновременно. И тут или он гибнет, не в силах преодолеть маргинальность своего существования, или… становится интеллигентом.
Андреева и Горький
“Жалость унижает человека”
Трагедия началась с того, что Станиславский поссорился с Немировичем-Данченко.
А поссорились они из-за артистки Андреевой, которая устроила скандал из-за артистки Книппер-Чеховой. Гениальную одаренность Ольги Леонардовны Книппер признавали абсолютно все.
Андреевой же давали второстепенные роли - она требовала главных, жаловалась Станиславскому и Морозову на Немировича-Данченко. В конце концов два совладельца театра так возненавидели друг друга, что не могли спокойно разговаривать. Морозов отказался от своего директорства. Вместе со своим близким другом Максимом Горьким и Марией Федоровной он затеял новый театр.
Андреева и Горький
Но тут Андреева и Горький полюбили друг друга. Это открытие было для Саввы тяжелейшим потрясением.
Актер А.А.Тихонов рассказывал об этом так:
“Обнаженная до плеча женская рука в белой бальной перчатке тронула меня за рукав.
- Тихоныч, милый, спрячь это пока у себя… Мне некуда положить…
Мария Федоровна Андреева, очень красивая, в белом платье с глубоким вырезом, протянула мне рукопись с горьковской поэмой “Человек”. В конце была сделана дарственная приписка - дескать, что у автора этой поэмы крепкое сердце, из которого она, Андреева, может сделать каблучки для своих туфель.
Стоявший рядом Морозов выхвати рукопись и прочел посвящение.
- Так… новогодний подарок? Влюбились?
Он выхватил из кармана фрачных брюк тонкий золотой портсигар и стал закуривать папиросу, но не с того конца. Его веснушчатые пальцы тряслись”.
Соперники - С.Т.Морозов и А.М.Горький
Морозов не смог противостоять маститому сопернику, и вынужден был налаживать отношения с женой, и не без успеха. Через год у них родился четвёртый ребёнок - сын Савва. «Экий омерзительный человек, в самом деле! - в сердцах однажды воскликнул Савва Тимофеевич, крепко поругавшись с Максимом Горьким. - Зачем он представляется босяком, когда все вокруг отлично знают, что его дед был богатым купцом второй гильдии и оставил семье большое наследство?»
Роковая ошибка Саввы Морозова
Савва Тимофеевич жил по законам русской литературы, где страдание от любви и потакание стервам и истеричкам почиталось за добродетель. Даже после того, как Андреева и Горький стали жить вместе, Морозов все равно трепетно о Марии Федоровне заботился. Когда она на гастролях в Риге попала в больницу с перитонитом и была на волосок от смерти, ухаживал за ней именно Морозов. Ей он завещал страховой полис на случай своей смерти. После гибели Морозова Андреева получила по страховке 100 тысяч рублей.
.jpg)
М.Ф. Андреева в спектакле
…Было уже начало 1905 года. Разгоралась революция. На Никольской мануфактуре вспыхнула забастовка. Чтобы договориться с рабочими, Морозов потребовал у матери доверенности на ведение дел. Но она, возмущенная его желанием договориться с рабочими, категорически отказалась, и сама настояла на удалении сына от дел. А когда он попытался возразить, прикрикнула: « И слушать не хочу! Сам не уйдешь - заставим».
Круг одиночества неумолимо сжимался. Морозов остался в совершенной изоляции. Талантливый, умный, сильный, богатый человек не мог найти, на что опереться.
Любовь оказалась невозможной и неправдой. Светская жена раздражала. Друзей в своем кругу у него не было, да и вообще среди купцов было невообразимо скучно. Он презрительно называл коллег “волчьей стаей”. “Стая” отвечала ему боязливой нелюбовью. Постепенно пришло понимание истинного отношения к нему со стороны “товарищей”: большевики видели в нем всего лишь глупую дойную корову и беззастенчиво пользовались его деньгами. В письмах “искреннего друга” Горького сквозил откровенный расчет.
Савва впал в жестокую депрессию. По Москве распускали слухи о его безумии. Савва Тимофеевич начал избегать людей, много времени проводил в полном уединении, не желая никого видеть. Его жена бдительно следила, чтобы к нему никто не приходил, и изымала поступавшую на его имя корреспонденцию.
По настоянию жены и матери был созван консилиум, который поставил диагноз: тяжелое нервное расстройство, выражавшееся в чрезмерном возбуждении, беспокойстве, бессонице, приступах тоски. Врачи рекомендовали направить “больного” для лечения за границу.
В сопровождении жены Савва Тимофеевич уехал в Канн. Здесь, в мае 1905 года, на берегу Средиземного моря, в номере “Ройяль-отеля”, 44-летний ситцевый магнат застрелился. Говорили, что накануне ничто не предвещало трагической развязки - Савва собирался в казино и был в нормальном расположении духа.
Самоубийство или убийство?
Немалую роль в формировании революционного настроя рабочих Морозовской мануфактуры сыграл Леонид Красин, которого пристроил Савва руководить строительством электростанции ещё в 1904 году. Красин хорошо разбирался не только в электричестве, но и в изготовлении взрывных устройств. Недаром он возглавлял Боевую техническую группу при большевистском руководстве. Экспроприации Красина заключались в организации бандитских налётов на банковские экипажи с целью захвата денег. В Москве в квартире Горького была оборудована мастерская Красина, которую зорко охраняли грузинские боевики легендарного Камо. Именно здесь были сконструированы бомбы, взорвавшиеся в резиденции Столыпина в августе 1906 года. В этот раз Столыпин не пострадал, но в результате взрыва 32 человека были убиты и десятки получили ранения. Террористические акции набирали обороты. «Красин мечтал создать портативную «бомбу величиной с грецкий орех», - вспоминал Троцкий. Боевые заслуги Красина были высоко оценены соратниками, и его назначили казначеем ЦК. Наконец, Савва осознал, какую угрозу для общества представляют пламенные революционеры, и прекратил денежные вливания в их казну. Такой поворот не устраивал большевиков, они попытались надавить на спонсора, но Савва был непреклонен, большевики тоже. Многие исследователи этого темного дела считают, что организатором убийства был Красин.
1870 Леонид Борисович Красин
Повторюсь. Незадолго до смерти он застраховал свою жизнь на 100 тысяч рублей. Страховой полис “на предъявителя” он передал Марии Андреевой вместе с собственноручным письмом. По ее словам, в письме “Савва Тимофеевич поручает деньги мне, так как я одна знаю его желания, и что он никому, кроме меня, даже своим родственникам, довериться не может”. Значительная часть этих средств была передана “Феноменом” в фонд большевистской партии.
Большая часть состояния Морозова отошла его жене, которая незадолго до революции продала акции мануфактуры.
Причины Якобы самоубийства назывались разные, в том числе конфликт с матерью. Возможно, действия мамаши задело его самолюбие, но не коснулось его материального достатка. Морозов оставался богатым промышленником. Ему принадлежали рудники, лесозаготовки, химические заводы, больницы, газеты. Разрыв с Андреевой произошёл несколько лет назад и тоже не мог стать причиной нервного срыва. Удивляет поступок сорокатрёхлетнего Саввы по оформлению своего страхового полиса на огромную по тем временам сумму денег, ста тысяч рублей, без указания фамилии получателя, то есть, «на предъявителя». По сути, это был смертный приговор, подписанный собственной рукой. Что или кто вынудил Савву поступить таким опрометчивым образом - осталось загадкой. Когда пришло время забрать деньги, предъявитель нашёлся. Документ оказался в руках Андреевой, и, по словам бывшей возлюбленной Морозова, это было актом проявления заботы о ней.
Позднее Зинаида Григорьевна вспоминала, что около их дома во Франции постоянно отирались некие подозрительные личности. 13 мая в апартаментах Морозова прогремел выстрел. Зинаида Григорьевна вбежала в комнату мужа и обнаружила его с простреленным сердцем. Через распахнутое окно она заметила убегающего человека. Рядом с телом убитого полиция нашла две записки. В одной было написано: «Долг - платежом. Красин». В другой - посмертное обращение Саввы, в котором он просил никого не винить в его смерти. Почерк последней записки был похож на почерк Красина. Личный врач Морозова с удивлением отметил, что руки убитого были аккуратно сложены на животе, глаза закрыты. Доктор сомневался, что самоубийца мог это сделать без посторонней помощи. До конца своей жизни Зинаида Григорьевна не верила в самоубийство Саввы и утверждала, что в Каннах её мужа посещал Красин. По настоянию матери погибшего была принята официальная версия - самоубийство на почве нервного срыва. «Оставим все как есть. Скандала я не допущу», - решила она. «В этой смерти - есть нечто таинственное», - писал Горький Е. Л. Пешковой, услышав о смерти Морозова и еще не зная, что произошло. Родственники Морозова опротестовали право Андреевой распоряжаться полисом, но дело проиграли. «Ведал всеми этими операциями - Красин», - писала Андреева в письме Н. Е. Буренину, соратнику Ленина. Большая часть полученных денег по полису пошла в большевистскую кассу. Около 28000 рублей было передано Е. Ф. Крит - сестре Андреевой, у которой воспитывались её дети. Сама Андреева вместе с «буревестником революции» приступила к выполнению нового задания большевистского комитета по сбору денег. С этой целью они отправились в Нью-Йорк с рекомендательным письмом Исполкома РСДРП и личной запиской Ленина. Максим Горький в своих страстных выступлениях перед американцами разоблачал кровожадную политику царизма и просил денег на поддержку революции в России. После победы революции в 1917 году Ильич не забыл заслуги Андреевой, и вручил ей портфель комиссара театров и зрелищ Петрограда и его окрестностей. Савву Морозова новая власть вспоминала, как богатого фабриканта-эксплуататора, стараясь придать забвению его крупные денежные вклады, которые пошли на революционное дело. Но память об этом выдающемся человеке осталась в сердцах простых людей.
Валентин Серов. Портрет Саввы Морозова
"В Морозове чувствуется сила не только денег. От него миллионами не пахнет. Это русский делец с непомерной нравственной силищей".
Рокшин, московский журналист
В начале XX века верхушку московского купечества составляли два с половиной десятка семей - семь из них носили фамилию Морозовы. Самым именитым в этом ряду считался крупнейший ситцевый фабрикант Савва Тимофеевич Морозов.
Начал семейное дело дед и тезка Саввы - хозяйственный мужик Савва Васильевич Морозов."Савва сын Васильев" родился крепостным, но сумел пройти все ступени мелкого производителя и стать крупнейшим текстильным фабрикантом. За 17 тысяч рублей (огромные по тем временам деньги) Савва получил "вольную" от дворян Рюминых, и вскоре бывший крепостной Морозов был зачислен в московские купцы первой гильдии. Дожив до глубокой старости, Савва Морозов так и не одолел грамоты, что не мешало ему отлично вести дела.
Его сын Тимофей был обучен грамоте и, хотя сам "университетов не заканчивал", часто жертвовал довольно крупные суммы на учебные заведения и на издательские дела. Что не мешало ему быть настоящим, как тогда говорили, "кровососом": заработную плату рабочим он постоянно снижал, изводил их бесконечными штрафами. И вообще считал строгость и жесткость в обращении с подчиненными лучшим способом управления.
7 января 1885 на Никольской мануфактуре разразилась забастовка рабочих, позднее описанная во всех отечественных учебниках истории как "Морозовская стачка". Длилась она две недели, это было первые организованное выступление рабочих. Когда судили зачинщиков волнений, Тимофея Морозова вызвали свидетелем в суд После суда Тимофей Саввич месяц пролежал в горячке и встал с постели другим человеком - состарившимся, озлобившимся. О фабрике и слышать не хотел переписал имущество на жену.
Семья Морозовых была старообрядческая и очень богатая. Особняк в Большом Трехсвятительском переулке имел зимнюю оранжерею и сад с беседками и цветниками.
Савва Морозов родился 15 февраля 1862 года. Его детские и юношеские годы прошли в Москве в родительском особняке, расположенном в Большом Трехсвятском переулке. Свобода детей в доме ограничивалась молельней, в которой ежедневно служили священники из Рогожской старообрядческой общины,
и садом, за пределы которого их не пускала вышколенная прислуга. Отца он видел редко, мать, казалось ему, отдавала предпочтение другим детям. Впервые родители проявили к нему интерес, когда Савва был уже подростком: домашние учителя объявили Тимофею Саввичу и Марии Федоровне, что больше ни чему Савву научить не могут - мальчик проявляет недюжинные способности к точным наукам и нуждается в серьезном образовании. По окончании в 1881 гимназии Савва Морозов поступил на физико-математический факультет Московского университета, а, прослушав курс, в 1885 уехал в Англию. В Кембридже Савва Тимофеевич глубоко
и
успешно
изучал химию, собирался защищать диссертацию, но необходимость возглавить семейное дело заставила его вернуться в Россию.
После стачки 1885 здоровье отца Саввы Тимофеича стало ухудшаться, он фактически отошел от дел. По инициативе Марии Федоровны, было создано паевое товарищество из родственников техническим директором которого и стал 25-летний талантливый инженер Савва Тимофеевич Морозов, с удовольствием взявшийся за управление мануфактурой.
Став руководителем Никольской мануфактуры, Савва Морозов поспешил уничтожить наиболее вопиющие притеснительные меры, введенные отцом. Он отменил штрафы, построил для рабочих много новых казарм, образцово поставил медицинское обслуживание. Все эти улучшения он провел на правах управляющего.
Однако, в подлинном смысле хозяином мануфактуры он никогда не являлся, поскольку большая часть паев после смерти Тимофея Саввича перешли к матери Саввы Тимофеевича, Морозовой Марии Федоровне, женщине очень властной, с большим умом и самостоятельными взглядами. Обладая огромным капиталом, Мария Федоровна никогда не забывала о делах благотворительных, и по масштабам превзошла мужа. Например, в 1908 Мария Федоровна скупила и закрыла все печально известные ночлежные дома в районе Хитровки. На средства Морозовой были построены студенческое общежитие и корпус для лаборатории механической технологии волокнистых веществ Императорского Технического училища (ныне имени Баумана). Свое завещание М. Ф. Морозова составила в 1908, распределив состояние между детьми и внуками и выделив 930 тыс. руб. на благотворительные цели Она умерла в 1911 году в возрасте 80 лет, оставив после себя 29 млн 346 тысяч рублей чистого капитала и увеличив состояние мужа, доставшееся ей по наследству, почти в 5 раз.
Незадолго до окончания университета Савва известил родителей, что влюбился и собирается женится на разведенной жене своего близкого родственника, Зинаиде Григорьевне Зиминой. Его избранница была совершенно не похожа на покорных, наивных купеческих дочек, с которыми знакомили Савву родители. Это была сильная, обаятельная, страстная женщина с острым умом. Несмотря на попытки родственников отговорить Савву от этого брака, свадьба все таки состоялась. А сразу после окончания университета молодожены отбыли в Англию.
После возвращения в Россию для жены по проекту Шехтеля был построен дом на Спиридоновке (ныне Дом приемов МИД России), где на приемах бывал весь цвет тогдашней интеллигенции Москвы. Получить приглашение на прием от Зинаиды Григорьевны почитали за честь самые высокопоставленные лица города.
Савва Тимофеевич Морозов на этих приемах появлялся редко и чувствовал себя лишним. Тяжеловесный и неуклюжий, он не мог органично вписаться в высшее общество. Через несколько лет такой жизни Морозов постепенно охладел к своей супруге и не одобрял ее чрезмерно роскошного образа жизни . Они жили в одном доме, но практически не общались. Не спасли этот брак даже четверо детей.
Хваткая, с вкрадчивыми взглядом и надменный лицом, комплексовавшая из-за своего купечества, и вся увешанная жемчугами, Зинаида Григорьевна сверкала в обществе и пыталась превратить свой дом в светский салон. У нее "запросто" бывала сестра царицы, жена московского генерал-губернатора великая княгиня Елизавета Федоровна. Чередой шли вечера, балы, приемы... Морозова была постоянно окружена светской молодежью, офицерами. Особым ее вниманием пользовался Рейнбот, офицер Генерального штаба, блестящий ухажер и светский лев.
Громкую известность Савве Морозову принесла его благотворительная деятельность. Кроме того он был меценат, и многие культурные начинания тех лет происходили при участии его капиталов. Он, впрочем, имел здесь свои взгляды — давал деньги не всем и не без разбору. К примеру, на создававшийся при деятельном участии Цветаева Музей изящных искусств Морозов не пожертвовал ни копейки. Но зато, не считаясь ни с какими расходами, он поддерживал все, в чем предчувствовал важное влияние на отечественную культуру.
В 1898 МХАТ поставил спектакль "Царь Федор Иоанович" по пьесе Алексея Толстого. Савва Морозов, случайно заехав вечером в театр, пережил глубокое потрясение и с тех пор стал горячим поклонником театра. В этом году, когда на учреждение театра требовались средства, которых не было ни у Станиславского, ни у Немировича-Данченко, он дал 10 тысяч рублей .
Морозов не только щедро жертвовал деньги - он сформулировал основные принципы деятельности театра: сохранять статус общедоступного, не повышать цены на билеты и играть пьесы, имеющие общественный интерес.
Андреева
Савва Тимофеевич был натурой увлекающейся и страстной. Недаром побаивалась матушка Мария Федоровна: "Горяч Саввушка!.. увлечется каким-либо новшеством, с ненадежными людьми свяжется, не дай Бог". Бог не уберег его от актрисы Художественного театра Марии Федоровны Андреевой, по иронии судьбы - тезки его матери.
Жена высокопоставленного чиновника Желябужского, Андреева не была счастлива в семье. Муж встретил другую любовь, но супруги жили одним домом ради двоих детей. Мария Федоровна находила утешение в театре, Андреева был ее сценический псевдоним.
Завсегдатай Художественного театра Морозов стал поклонником Андревой. Он восхищался ее редкостной красотой, преклонялся перед талантом и выполнять любое её желание.
Андреева была женщина истерическая, склонная к авантюрам и приключениям. Только театра ей было мало (а точнее, она была уязвлена несомненной артистической гениальностью Ольги Книппер-Чеховой), ей хотелось театра политического. Андреева добывала для большевиков деньги. Позже охранка установит, что она собрала для РСДРП миллионы рублей.
"Товарищ феномен", как называл ее Ленин, сумела заставить раскошелиться на нужды революции крупнейшего российского капиталиста. Савва Тимофеевич пожертвовал большевикам значительную часть своего состояния.
В начале XX века Морозов стал живо интересоваться политикой. В его особняке происходили полулегальные заседания кадетов. Это, впрочем, было еще не удивительно, так как многие крупные промышленники тяготели в то время к конституционным демократам. Но Савва Морозов вскоре перестал удовлетворяться теми половинчатыми реформами, которые они собирались провести в России. Сам он имел гораздо более радикальные взгляды, что и привело его в конце концов к тесному общению с партией большевиков, придерживающейся самой крайней социалистической ориентации. Известно, что Морозов давал деньги на издание «Искры». На его средства были учреждены первые легальные большевистские газеты «Новая жизнь» в Петербурге и «Борьба» в Москве. Все это дало Витте право обвинить Морозова в том, что он «питал революцию своими миллионами». Морозов делал даже больше: нелегально провозил типографские шрифты, прятал от полиции революционера Баумана и сам доставлял запрещенную литературу на свою фабрику.
Трагедия началась с того, что Станиславский поссорился с Немировичем-Данченко из-за артистки Андреевой, которая устроила скандал из-за аартистки Книппер-Чеховой. Гениальную одаренность Ольги Леонардовны Книппер признавали абсолютно все. Андреевой же давали второстепенные роли - она требовала главных, жаловалась Станиславскому и Морозову на Немировича-Данченко. Два совладельца театра так возненавидели друг друга, что не могли спокойно разговаривать. Морозов отказался от своего директорства. Вместе со своим близким другом Максимом Горьким и Марией Федоровной он затеял новый театр. Но тут Андреева и Горький полюбили друг друга. Это открытие было для Морозова тяжелейшим потрясением.
Горький с Андреевой и ее сыном 1905
В феврале 1905, когда Савва Тимофеевич задумал провести на фабрике какие-то крайние преобразования, которые должны были дать рабочим право на часть получаемой прибыли, мать - Мария Федоровна отстранила его от управления. Кроме этого события 9 января 1905, вошедшие в историю как «Кровавое воскреснье» стали для него настоящим потрясением. Страстная, увлекающаяся, натура во всем идущая "до конца", "до полной гибели всерьез". Рогожин в романе "Идиот" словно списан Достоевским с Саввы Морозова.
Все эти обстоятельства стали причиной тяжелого нервного срыва. Морозов начал избегать людей, много времени проводил в уединении, не желая никого видеть. У него начались бессонница, внезапные приступы тоски и навязчивые страхи сумашедствия. А в морозовском роду - хотя это и умалчивалось - было немало потерявших рассудок.
Созванный в апреле по настоянию жены и матери консилиум врачей констатировал, что у Саввы Тимофеевича наблюдается «тяжелое общее нервное расстройство», и рекомендовал направить его за границу. Морозов уехал вместе с женой в Канн и здесь в номере «Ройяль-Отеля» 13 мая 1905 года был найден мертвым.
Официальная версия гласила, что это самоубийство, но Зинаида Григорьевна в это не поверила. А сопровождавший в поездке супругов врач с удивлением отметил, что глаза покойного были закрыты, а руки - сложены на животе. У кровати лежал никелированный браунинг, окно в номере было распахнуто. Кроме этого, Зинаида Григорьевна утверждала, что видела в парке убегающего мужчину, но каннская полиция следствия проводить не стала. Впоследствии все попытки выяснить правду о гибели Морозова решительно пресекла его мать Мария Федоровна, якобы сказавшая:«Оставим все как есть. Скандала я не допущу».
В память об ушедшем сыне Мария Федоровна Морозова вместе с сыном Сергеем и дочерью Юлией выделила средства на строительство двух корпусов Старо-Екатерининской больницы, корпуса для нервных больных на 60 кроватей и корпуса родильного дома на 74 кровати (оба сохранились на территории МОНИКИ, бывшая Старо-Екатерининская больница).
Свой вклад в память о муже внесла и вдова Зинаида Григорьевна Морозова, которая построила в Пресненской части Москвы дом дешевых квартир имени Саввы Морозова, затратив на него 70 тысяч рублей.
А спустя два года после гибели Саввы Морозова она вышла замуж за московского градоначальника Анатолия Рейнбота.
www.peoples.ru/undertake/finans/morozov/
150 лет назад, 15 февраля 1862 года, родился известный русский промышленник и меценат Савва Тимофеевич Морозов.
Савва Тимофеевич Морозов родился 15 (3 по старому стилю) февраля 1862 года в очень богатой старообрядческой купеческой семье, был потомственным почётным гражданином Москвы. Он принадлежал к одной из самых знаменитых фамилий в истории российского предпринимательства.
Савва Морозов получил хорошее образование: в 1881 году окончил 4-ю московскую гимназию, учился на физико-математическом факультете Московского университета, где посещал лекции Василия Ключевского по истории, а в 1885 году уехал в Англию, в Кембридж, где изучал химию, работал над диссертацией и одновременно знакомился с организацией текстильного дела на английских фабриках.
В 1886 году, после болезни отца, вынужден был вернуться в Россию и принять управление делами . Он возглавил паевое Товарищество Никольской мануфактуры Саввы Морозова сын и К о ", а также Трехгорное пивоваренное товарищество в Москве.
Став руководителем Никольской мануфактуры, Савва Морозов много внимания уделял улучшению социально-бытовых и производственных условий рабочих. Он построил для рабочих новые казармы, образцово поставил медицинское обслуживание. Для престарелых рабочих открылась богадельня. Заботился Морозов и о досуге рабочих — в Никольском на средства фабрикантов был устроен парк для народных гуляний, организовались библиотеки, было заложено здание каменного театра.
В 1888 году Савва Морозов женился на своей разведенной родственнице Зинаиде Григорьевне Зиминой. Для жены Морозов построил на Спиридоновке , тихой аристократической московской улице, барский особняк с садом (ныне Дом приемов МИД России). Особняк был выстроен архитектором Федором Шехтелем в модном в конце XIX века неоготическом стиле.
Дом быстро стал популярным местом. Получить приглашение на прием от супруги Морозова почитали за честь самые высокопоставленные лица города. Сам Морозов не любил эти великосветские салоны, появлялся там редко и чувствовал себя лишним.
В предпринимательских кругах Морозов пользовался огромным влиянием: возглавлял комитет Нижегородской ярмарки, был членом московского отделения Совета торговли и мануфактур и Общества для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности, был избран выборным Московского биржевого общества и оставался им до конца своей жизни.
В 1892 году "за полезную деятельность и особые труды по ведомству Министерства финансов" Савва Морозов был награжден орденом Св. Анны 3-й степени, в 1896 году он еще раз удостоился одной из высших наград Российской империи - ордена Св. Анны 2-й степени.
Морозов занимался развитием химической отрасли промышленности и на уральских заводах. В начале 1890-х годов он приобрел владения в Пермской губернии, отстроил там заводы и наладил выпуск уксусной кислоты, древесного и метилового спирта, ацетона, денатурата, древесного угля и соли уксусной кислоты. Все эти продукты находили применение в текстильной промышленности.
В народе бродили легенды о несметном богатстве Морозова. При этом он был скромен и непритязателен в быту. Он , занимаясь благотворительностью и жертвуя деньги на строительство приютов и больниц.
Велика была помощь Морозова и национальной культуре. Он был горячим поклонником Московского художественного театра, оказывал ему большую помощь, регулярно вносил пожертвования на строительство и развитие МХТ, заведовал его финансовой частью. Под его руководством было перестроено здание театра и создан новый зал на 1300 мест. Это строительство обошлось Морозову в 300 тысяч рублей, а общая сумма, издержанная им на МХАТ, приблизилась к полумиллиону.
"Этому замечательному человеку суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы искусству, но и служить ему со всей преданностью, без самолюбия, без ложной амбиции, личной выгоды", - так отозвался о Савве Морозове Константин Станиславский.
На значке к 10-летию театра было изображение трех его основателей - Станиславского, Немировича-Данченко и Морозова.
В начале XX века Морозов стал живо интересоваться политикой . Он поддерживал отношения с лидерами либерального движения, в его особняке на Спиридоновке происходили полулегальные заседания кадетов. Затем революционные взгляды привели его к тесному общению с партией большевиков. На его деньги издавалась газета "Искра", были учреждены первые легальные большевистские газеты "Новая жизнь" в Петербурге и "Борьба" в Москве, проводились партийные съезды РСДРП. Морозов нелегально провозил на свою фабрику запрещённую литературу и типографские шрифты, в 1905 году прятал от полиции одного из лидеров большевиков Николая Баумана. Дружил с Максимом Горьким, был близко знаком с Леонидом Красиным.
В феврале 1905 года, когда Морозов задумал провести на своей фабрике крайние преобразования, которые должны были дать рабочим право на часть получаемой прибыли, его мать отстранила его от управления, а события 9 января 1905 года, вошедшие в историю как "Кровавое воскресенье", стали для него настоящим потрясением. Кроме того, у Морозова начались проблемы и в семейной жизни из-за его увлечения актрисой Марией Андреевой.
В итоге Савва Морозов фактически отошел от дел, впал в глубокую депрессию и избегал общения. Консилиум, созванный родственниками, поставил ему диагноз: тяжелое нервное расстройство, выражавшееся в чрезмерном возбуждении, беспокойстве и приступах тоски.
По рекомендации врачей Морозов в сопровождении жены уехал в Канн. Здесь, 26 мая 1905 года, на берегу Средиземного моря, в номере "Ройяль-отеля" 44-летний магнат был найден мертвым, с простреленной грудью. Согласно официальной версии, Морозов покончил с собой . Многие обстоятельства этого самоубийства до сих пор не ясны. Говорили, что накануне ничто не предвещало трагической развязки - Морозов собирался в казино и был в нормальном расположении духа.
Савва Морозов не сразу нашел покой после смерти. Согласно христианским канонам, самоубийцу нельзя хоронить по церковным обрядам. Морозовский клан, используя деньги и связи, начал добиваться разрешения на похороны в России. Властям были представлены путаные и довольно разноречивые свидетельства врачей о том, что смерть была результатом "внезапно наступившего аффекта", поэтому ее нельзя рассматривать как обычное самоубийство. В конце концов разрешение было получено. Тело Саввы Морозова привезли в Москву в закрытом металлическом гробу и похоронили на Рогожском кладбище. Надгробие на его могиле выполнил скульптор Николай Андреев, автор известного памятника Николаю Гоголю.
Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников
