Поэтесса лариса рубальская биография и личная жизнь. Лариса Рубальская: стихи и биография известной поэтессы. Творческая биография Ларисы Рубальской

В одном из своих интервью, Лариса Рубальская очень емко и лаконично рассказала о своей связи с еврейской кровью и корнях: «Отец мой был еврей, мать моя – наполовину еврейка (по отцу), а я – еврейка еще и по мужу, и по жизни, и по ощущению жизни. В общем, евреи, евреи, кругом одни евреи».
Конечно, такой ответ был дан в слегка шутливой форме. Но в этой шутке большая часть была как раз правдой, вопреки всем известной поговорке. Просто у Ларисы Алексеевны есть один очень важный жизненный принцип, отличающий ее из десятков талантливых современных мастеров пера. Она относится ко всему происходящему с ней, с легкой долей юмора. Это касается не только будничности и реалий. Если вы знакомы с творчеством Ларисы Рубальской, то наверняка заметили некую легкость восприятия и желания передать собственные чувства просто, доступно. Достаточно вспомнить ее хиты, которые навсегда останутся вне времени: «На два дня», «Транзитный пассажир», «Все сначала», «Счастливый случай» и еще сотни всеми любимых шлягеров.

Такая жизненная философия сделала Ларису Рубальскую по-настоящему народной поэтессой и автором-песенником. Каждая новая песня российской поэтессы становится безусловным хитом, что подтверждается ежегодными премиями самых высоких рангов. И секрет, оказывается, очень прост – быть искренним и открытым человеком. Кстати, в этом нам удалось в очередной раз убедиться, непосредственно во время общения с поэтессой. Да вы и сами обязательно отметите такую особенность характера, прочитав интервью, которое дала нам Лариса Алексеевна накануне своих израильских гастролей.

Лариса Алексеевна, есть такое понятие, как «еврейское счастье» и очень часто люди в него вкладывают свой, особый смысл. Что такое еврейское счастье в понимании Ларисы Рубальской?

Я думаю, что это счастье родиться хотя бы с небольшим количеством еврейской крови. Потому что это уже само по себе много. Это настоящий дар. Это дает особую возможность выделяться. Не то, чтобы выделяться характером или норовом, но этот замес на еврейской крови – это склонность к какому-то дару, таланту, к живости, необычности.

А если перейти к большей конкретике? Женское счастье еще более индивидуально. Вы посвятили этой теме немало стихотворений, и мне кажется, читателям было бы интересно узнать ваше мнение. Какой жизненный этап для женщины можно назвать самым счастливым? Зависит ли счастье от возраста и меняется ли оно впоследствии во времени?

В самой юности счастье – это безумная любовь, конечно же. Желательно, хоть одна безответная, чтобы потом полностью прочувствовать радость от взаимности. Пережить все возможности любви в юности. От печали до радости, от взрыва до затишья. Это очень важно для женщины. Годам к 27-ми обязательно нужно обрести семью, потому что вокруг все начинают заводить ее, рожать детей. И та женщина, которая не успевает и этого не имеет, она испытывает ощущение своей несчастливости, если можно так сказать. Это необходимо каждой, это должно быть. Но как-то надо уже устроить свою жизнь, потому что потом это уже на каких-то комплексах замешано. Это мое старомодное понятие. Потом желательно жить полной семьей, чтобы был муж, жена, сын, дочка, живы бабушка и дедушка, полная семья. Все друг друга любят, дружат, примитивно, но это и есть настоящее счастье, когда все вместе и все друг другу в радость. Но потом наступает, конечно, время потерь, оно неизбежно. И уберечься от этого никак невозможно. Тогда что такое счастье? Я не знаю. Например, я и все мои подруги моего возраста уже смирились с одиноким существованием и находят радость друг в друге, женском коллективе, в том, чтобы посидеть вместе, поболтать, поговорить. Уже такой необходимости женского счастья в паре с кем-то нет.

- А как быть счастливым наедине с собой?

Здесь тоже конкретного рецепта нет. Надо что-то делать все время: не разлюбить читать, смотреть фильмы, болтать по телефону, просто не разлюбить жизнь. Жажда жизни – главный стержень всего. Не разучиться делать для кого-то что-то. Находить кого-то, кому сейчас нужно, чтобы ты что-то сделал, с кем-то поделился, кому-то что-то дал. Я не чувствую одиночества, хотя я одна. Я прожила настоящую счастливую жизнь с мужем, когда мне на протяжении многих лет было хорошо. Я смиренна к тому, что происходит, и не фантазирую о будущем, словно школьница.

Лариса, скажите, как вам удается, улыбаясь, воспринимать жизненную реальность? Читая ваши стихотворения, не исчезает ощущение простоты жизни и легкого отношения ко всему происходящему. Ваша жизнь складывается непросто, при этом, вы не лишены юмора.

Я не специально так делаю, но, безусловно, убеждена, что нельзя друг друга грузить проблемами. У меня тоже достаточно много печалей и забот в голове и каких-то недугов. Но я не считаю, что вправе это вешать на людей, тем более самых близких. У меня есть, конечно же, стихи и песни, определенно печальные, но они так и задуманы, как печальные. И это я тоже считаю вполне естественным. А в основном, если говорить о моем отношении к жизни, конечно, я более-менее оптимист. Потому что пока мы живем, все может быть: может быть плохо, может хорошо. Но нам дана эта жизнь и дана возможность радовать других. Я стараюсь.

- Жалеете о чем-то в своей жизни?

Нет. Ни о чем не жалею. Жалею, что нет детей, жалко, но это уже необратимо. Ну что теперь? У других и другого нет.

- А мечтать не перестаете?

Нет, мечтать перестала. Не о чем больше мечтать.

- Что самое интересно из того, что вы видели?

Самое интересное для меня – возвращаться. Я очень приземленный человек и приземлилась я в Москве раз и навсегда. Я здесь родилась и выросла в послевоенной Москве.

- Получается, вы застали сразу несколько эпох одного города?

Да, мы совсем недавно говорили об этом с моей подругой. Например, я иду туда, где собираются люди пожилого возраста, я ходила недавно на 80-летие Марка Розовского, и было интересно очень общаться с этими людьми, а сегодня я ходила на выставку, где основным контингентом была молодежь. И современное искусство мне тоже весьма интересно. И это очень здорово: вчера быть вчерашней, а сегодня - уже сегодняшней. Это большой дар – прожить несколько эпох.

- Как изменилась Москва за эти годы?

Москва сейчас просто прекрасная! Ее, конечно, ругают, но мне все нравится в Москве, и я все хочу, чтобы все те, кто давно уехал, обязательно приехали и посмотрели. Я иногда приезжаю за границу, и меня часто спрашивают: «Как вы там живете?» Особенно в Америке любят этот вопрос задавать. А живем мы здесь хорошо!

- Лариса Алексеевна, это ведь уже не первый ваш визит в Израиль, верно?

Да, я уже третий раз приеду в Израиль с концертами. Даже не знаю, что особенного сказать. Мне кажется, в целом, люди везде одинаковые. Я везде чувствую тепло от людей, и сама ним с радостью делюсь. Каждый раз еду с радостью в Израиль. Это точно.

- Какие города в Израиле вам нравятся?

Я, к сожалению, приезжаю только на гастроли и не успеваю познакомиться с городами. Конечно, я была когда-то в Иерусалиме, в Назарете, в Вифлееме. Но во время последних поездок, времени на посещение и осмотр городов, в которых я выступаю, просто не остается.

Какие у вас предпочтения в пище? Нравятся ли вам какие-то конкретные блюда еврейской кухни или вы более консервативны в этом плане?

Откровенно говоря, я люблю нашу кухню, российскую. Нигде за границей и никогда не испытывала такого удовольствия от еды, как дома. Я очень люблю еврейскую кухню, но ту самую, настоящую еврейскую, которую готовят евреи, говорящие на идише.

- Желания пожить в Израиле у вас никогда не возникало?

Первое мое качество – я русскоговорящий человек, очень русско- и очень говорящий. Поэтому я могу жить только в своей родной языковой среде. Я родилась здесь, моя история здесь, и я люблю быть там, где я сейчас живу. У меня никогда не было никаких желаний пожить нигде кроме родной страны. Даже уезжая в отпуск, какой бы это рай ни был, я всегда люблю возвращаться домой и жить хочу только в любимой Москве.

- Ивритом или идишем владеете?

Идиш я очень люблю. Мой отец родом из одного украинского местечка, я ездила летом к своей тете, они между собой говорили на идише, я много чего знала, понимала, сейчас, правда, знаю только отдельные слова. А иврит для меня совершенно чужой язык. Я помню много замечательных сленговых слов на идише из детства, но как они звучат на иврите – я не знаю. Мне почему-то не очень нравится интонация идиша. А вообще, я люблю и с удовольствием слушаю еврейские песни.

- Вы написали более 500 песен, какие ваши самые любимые?

Да, кто-то из журналистов подсчитал, но я не думаю, что их на самом деле столько. Мало ли, сколько может «набредить» человеческий мозг! Есть какие-то песни, которые хорошие. Которые знают, которые любят… Я люблю все без исключения.

Всегда ли исполнителям удается прочувствовать и передать все эмоции, которые вы вкладываете в свои песни? Как вы относитесь к тому, что отпечаток образа певца или певицы все равно будет присутствовать в каждом произведении, написанном вами?

Я искренне благодарна всем без исключения, кто исполняет мои песни. Ведь от моего исполнения они не станут лететь из всех форточек, так песни не будут все знать. Конечно, они вкладывают что-то свое, но, тем не менее, если сложилась музыка, исполнение и стихи, то песня живет, ее любит слушатель, а это уже хорошо. Но мне самое главное, что я сделаю дальше. Поэтому свое видение исполнителем уже написанной композиции, скорее плюс, чем минус.

Выступая на концертах и творческих поэтических вечерах, как вы воспринимаете сам процесс? Это, в первую очередь, работа? Или где-то отдых? Что для Ларисы Рубальской чтение собственных стихов со сцены?

Это скорее работа. Если, например, я себя плохо чувствую, то боюсь, что подведу, сорву концерт. Так относятся к работе. Я очень боюсь, что на сцене может осипнуть голос, волнуюсь, чтобы что-то не случилось, не подвело. Но, в то же время, это работа, которую я очень люблю, и которая взаимно меня любит.

Где вам наиболее комфортно выступать? Имею в виду формат площадки. И есть ли у вас какое-то любимое место, где выход на сцену всегда будет приятным моментом в жизни?

Я люблю замкнутые пространства, когда зал не очень большой, люблю, когда нет прохода и все стулья в один ряд, когда все по театральному сделано. Тогда я в состояние своей энергией все это обнять и подчинить себе. Я не люблю открытые и широкие залы. В пределах 800-1000 зрителей – это идеально.
- Есть ли предвкушение этих поездок или это уже скорее рутина, просто рабочие будни?

Когда у меня переполненные дни работой, я думаю, что устала, надоело – опять ехать, опять выходить на сцену! Но если промежуток больше недели, то ловлю себя на мысли: «ну когда уже, когда!». Наверное, у всех так?

По крайней мере, в моем возрасте и в моем жанре нет людей, с которыми я конкурирую, потому что это довольно редкое явление, что выступает сам человек, который что-то написал, а люди приходят на его концерт. Поэтому я очень этим горжусь.

Широкой души женщина, прекрасный человек, замечательная поэтесса… Даже те, кто не знаком с ее лирикой, наверняка слышали песни на стихи Ларисы Рубальской «Напрасные слова», «Пока любовь жива», «Странная женщина», «Пойдем гулять в Сокольники». Она частый гость популярных телепередач, ее приглашают в жюри музыкальных шоу.

1. Лариса Алексеевна Рубальская родилась в еврейской семье. Отца звали Айзиком, но для поступления в военную академию это имя не годилось, и он поменял его на более привычное русскому слуху - Алексей. Родители Ларисы познакомились в столице, и на свет она появилась там же. Отцу не суждено было учиться в Академии, и он работал в школе военруком и учителем труда. Мать, коренная москвичка, была в школе секретарем и завхозом.

4. Несмотря на то что в школьной характеристике выпускницы Ларисы Рубальской резюмировано: «…обладает средними умственными способностями, занималась нерегулярно, с трудом окончила 10 классов, в институт не рекомендуется», девушка поступила в пединститут на филологическое отделение. Соседка по дому, работавшая в приемной комиссии этого вуза, помогла ей.

5. Получив диплом по специальности учитель русского языка и литературы, Лариса Алексеевна честно пыталась работать в школе. Однако комиссия из РОНО не увидела в ней советского учителя. А все из-за того, что нестандартно трактовала сказку «Морозко», считая, что собачка в этом произведении - самый положительный герой, потому что отец - трус, мачеха - злодейка и т.д. Из школы пришлось уволиться. Одно время Лариса работала библиотекарем, потом - машинисткой, корректором… пока случайно не увидела объявление о наборе на курсы японского языка. По словам поэтессы, в ее жизни открылась новая глава. Она стала переводчиком с японского.

6. Работала гидом-переводчиком в бюро международного молодежного туризма «Спутник», в ВЦСПС, в Госконцерте. С 1975 по 1983 гг. - секретарь-переводчик в московском бюро японской телекомпании «Эн-Ти-Ви». С 1983 года - референт московского представительства японской газеты «Асахи».

7. Стихи начала писать еще школьницей. И конечно, они были о любви. Но одноклассник не оценил порывов. Потом были еще ухажеры, пока в 31 год Лариса не вышла замуж за врача-стоматолога Давида Иосифовича Розенблата. Именно он и разглядел искорку таланта в своей жене, стимулировал ее творчество, а впоследствии выступил ее продюсером.

С 1984-го песни на стихи Рубальской становились хитами традиционного мероприятия «Песня года».

8. Давид познакомил супругу с композитором Мигулей, который был его пациентом. И Лариса совместно с Владимиром написала свою первую песню. Их «Воспоминание» исполнила В. Толкунова:

9. Лариса Рубальская сотрудничала с такими известными композиторами, как Сергей Березин, Борис Савельев, Александр Ружицкий, Андрей Савченко, Вячеслав Добрынин, Эдуард Ханок, Александр Клевицкий, Аркадий Укупник, Давид Тухманов и др. Ее песни исполняют И. Аллегрова, А. Пугачева, Ф. Киркоров, М. Муромов, А. Малинин, Л. Лещенко, М. Шуфутинский.

10. Известность Ларисе принесла песня, написанная совместно с Давидом Тухмановым, в исполнении А. Малинина «Напрасные слова», которая прозвучала в 1988 году в Юрмале. Телеведущий программы «До и после полуночи» Владимир Молчанов признался в эфире: «Я вчера услышал изумительный романс «Напрасные слова» и был уверен, что автор стихов еще в веке прошлом-позапрошлом умер. А оказалось, нет. Это Лариса Рубальская». Так вся страна запомнила ее имя.

11. Любимыми поэтами Ларисы Рубальской являются Лермонтов, Пастернак, Визбор, В. Тушкнова. В своей лирике поэтесса обнажает чувства, именно поэтому ее стихи привлекают людей, которые пережили интимные неудачи, обжегшись на горячем огне любви. Особенно популярны такие песни, как: «Бессонница», «Наташка» в исполнении Т. Овсиенко, «Свет в твоем окне» — Алсу, «Все может быть» — Л. Долиной, «Странная женщина» — М. Муромова, «Доченька» — А. Пугачевой, «Угонщица» — И. Аллегровой.

12. В 2003 г. создала фирму по организации праздников «Бюро находок Ларисы Рубальской». В 2011 г. она сменила название на «Агентство праздников Ларисы Рубальской». Оно занимается написанием стихов на заказ, разработкой сценариев различных торжеств.

13. Сегодня Лариса Рубальская больше выступает, чем пишет. Всего в ее копилке более 600 стихотворений самых разных жанров. Она автор 5 сборников лирики, а также книг, включающих 6 циклов. Среди ее произведений есть поэмы, рассказы, мюзикл.

14. Лариса Рубальская - член Союза писателей Москвы. В 2005 году Российская академия бизнеса и предпринимательства наградила ее национальной премией общественного признания достижений женщин «Олимпия».

Ее стихи - ненавязчивые советы, мысли-откровения, признания:

НЕ ПРОХОДИТЕ МИМО!

Женщина курит на лавочке
На многолюдной улице.
Женщине все до лампочки.
Женщина не волнуется.

В жизни бывало всякое,
Не обжигайте взглядами.
Жизнь - как кусочек лакомый,
Это напиток с ядами.

В синих колечках дыма
Кроется тайный знак -
Не проходите мимо!
Ну не спешите так!

Странные вы, прохожие,
Хоть и широкоплечие.
Женщине не поможете
Этим безлунным вечером.

Вы бы подсели к женщине -
По сигаретке выкурить.
Может быть, стало б легче ей
Память из сердца выкинуть.

Ты, любимый, у меня не первый.
Сколько было, счет я не вела.
Прошлое взлетело птицей серой,
Вздрогнули прощально два крыла.
Вычеркнул ты прошлое из жизни,
Спутал даты все и имена,
А в бокалах золотились брызги
Крепкого вечернего вина…
Как гудят натянутые нервы.
Прикоснись ко мне и успокой.
Ты, любимый, у меня не первый,
Ты один-единственный такой.

Долгий дождь, разбросанные листья.
Вот и мы не можем вместе быть.
Открывать не стоит старых истин.
Разойтись - не значит разлюбить.

«Меня часто спрашивают: «Как же вы теперь живете? Как переносите все, что на вас свалилось?» Ну что я могу на это ответить. Как переживаю?.. Плачу… «Ой, - говорят, - а это на вас совершенно не похоже», - с грустной улыбкой рассказывает поэтесса Лариса Рубальская.

«Мое место на земле там, где он»

Четыре года - короткий миг по сравнению с жизнью, но сейчас он мне кажется гигантским. Четыре года назад умерла мама - старенькая, в последние годы совсем беспомощная. Через полгода после ее смерти ушел из жизни мой младший брат. В одну минуту его не стало - дорогого моего, бесценного Валерки. Мне казалось, что он будет жить всегда, но его сердце остановилось в 58 лет.

Дико, несправедливо! А еще полгода спустя умер муж, Давид, - после пятилетней парализации. Какой-то немыслимый поочередный уход самых любимых людей. Не было сил смириться… И все же я с собой справилась. Сумела как-то подавить в себе горе, печаль свою неотступную. Нашла в себе силы. Нельзя допустить, чтобы душа стала мертвой. Прежняя радость жизни, конечно, не вернулась, но возвратилось само состояние возможности жить. Без укоров по отношению к себе. После долгих размышлений и самокопаний я пришла к выводу, что у меня нет долгов. Ни перед кем. Даже если меня под пытками захотят спросить: скажи,
чего ты не сделала в жизни, что тебя мучает, о чем жалеешь? Может, это прозвучит странно и в это трудно поверить, но я ничего такого не нахожу…

Я спасала своих, как могла. Маме купила квартиру рядышком с нами. И помощницу нашла, потому что сама она уже не ходила и самостоятельно делать ничего не могла, а я не имела возможности посвящать ей все свое время, так как дома у меня был тяжелобольной муж. Но ходила я туда каждый день, все делала, звонила по десять раз на дню. А Давид из-за этого ревновал, раздражался, ему хотелось больше внимания для себя. Это у нас была горячая точка. Я плакала: «Ну что ты меня мучаешь?! Неужели не понимаешь: если я не буду такая с мамой, я не смогу быть такой и с тобой?!»

Когда Давид заболел, врачи мне говорили: «Ну что ты сидишь около него день и ночь? Инсульт - болезнь тяжелая, вероятность того, что он вернется в полноценную жизнь, мизерная. Пожалей себя, уходи, все, что можно и нужно делать, мы делаем…» Мне было очень странно это слышать, и я поясняла: «Мое место на земле там, где он». Давид лежал в больницах многие месяцы. Сначала случился инсульт, который сделал его парализованным, потом была тяжелейшая операция - иссечение двух аневризм, затем ему вставляли кардиостимулятор.

Я прекрасно понимала, что для сильного, властного, сурового мужчины оказаться в физически беспомощном положении - огромная психологическая травма. И тут очень хочу похвалить себя. Я не давала возможности мужу почувствовать себя
беспомощным. Ум-то и речь у него были нормальными, только часть тела отказала - левые рука и нога не работали. Но все эти годы он ни на минуту не был выключен из жизни. В паузах между операциями я таскала Давида самолетом в коляске вместе с собой на гастроли - в Германию, Израиль, Эмираты… Все делала для того, чтобы он жил, как всегда. Чтобы не чувствовал себя инвалидом. Купила даже машину, и в ней приделали внутри какую-то специальную штуку, с ее помощью Давид мог крутить руль одной рукой. А я на всякий случай сидела рядом и смотрела, как он крутит… Мужу дали инвалидность, по которой работать запрещено, но зато полагается какая-то пенсия. Люди хлопочут о такой. Но я выхлопотала ему другую инвалидность - с правом работать в специально созданных условиях. После чего пошла к главному врачу поликлиники, где Давид работал завотделением, и сказала: «Давайте я сама буду платить мужу зарплату, только пусть он думает, что получает ее здесь». И Михаил Яковлевич Канаузов - золотой человек - ответил: «А пусть работает». И раз в две недели мы с Давидом ездили туда - вроде бы он контролировал работу своих сотрудников. Я горжусь тем, что дала возможность Давиду до конца дней оставаться абсолютно сохранным человеком - таким же, как всегда, главой дома. Случалось, он мог на меня и прикрикнуть. И я ни разу не огрызнулась: «Помолчи!» - не отмахнулась: «Сама знаю как». Наоборот, я ничего не делала, не спросив согласия мужа. Совершенно сознательно обращалась за советом абсолютно по всем вопросам. Причем решение Давида было бесспорным. И, поверьте, меня это совершенно не угнетало. Давид всегда был надо мной владыкой, и я привыкла во всем
спрашивать его разрешения. Друзья порой недоумевали: «Чего это ты так ему подчиняешься?» Я отвечала: «Мне нормально». Я действительно легко смиряюсь, никогда у меня не было потребности настаивать на своем. Во-первых, мне это кажется глупым. А во-вторых, тут нельзя не принять во внимание тот факт, что больше 20 лет я проработала секретарем-переводчиком в русском представительстве самой престижной японской газеты «Асахи симбун». А в менталитете японцев заложен культ скромности, что мне, кстати, очень нравилось: не перебивать собеседника, не проходить первым, ничего не требовать… Вроде бы они устроены иначе, чем мы, но мне с ними было очень легко. Потому что во мне эта покорность заложена с самого детства, со спрашивания разрешения у родителей. А тут я и по должности своей была в подчинении - надо мной шеф, и я должна была делать только так, как он мне велит. И это стало и характером моим, и образом существования…

«Золотые шары той далекой поры…»

В моей родословной не было аристократов. Семья - самая обычная. Обыкновенные - честные, порядочные, милосердные, а потому трудно живущие люди. Мой дедушка со стороны мамы - Яков Исаакович со смешной фамилией Лимон - когда-то был коммивояжером, занимался продажей кожи. Мамина мама, Мария Васильевна Фомина, окончила в свое время гимназию, была образованной, начитанной. Это она заставляла меня изучать словари и читать книжки, выписывая оттуда умные фразы, - чтобы я научилась хорошо говорить. Благодаря ей речистость и стала моей отличительной особенностью. Всегда
все обращали внимание: «Как Лариса здорово излагает!» Я и по-японски, кстати, говорю так же многообразно и цветисто. Бабушка же отвела меня в театральный кружок Дома пионеров. На радостях я тут же вообразила себя принцессой в главной роли, но мне было доверено только изображать волну - на пару с другой девочкой мы трясли занавеску. Но от этого я не сильно страдала. Бабушка говорила: «Ларисочка, запомни: не летай выше облаков, не встань на точку дураков». И говорилось это мне так назидательно и так часто, что я постепенно привыкла...

Отца моего, Алексея Давидовича Рубальского, уже очень давно нет на свете, 33 года. Замечательный он был человек. Я - копия его: хожу так же, как он, вразвалочку, по-утиному, улыбаюсь точь-в-точь, по характеру тоже добродушная... Только вот жизнь мне досталась гораздо более

благополучная. А у отца была очень тяжелая. Родился он в украинском местечке Вчерайше. Братьев-сестер в семье - не счесть. Звали его тогда Айзик. Это потом - времена были такие - поменял свое еврейское имя, благодаря чему я была записана уже Ларисой Алексеевной… Когда началась война, отцу исполнился 21 год. Зачислен он был в летный отряд в Паневежисе, готовил к вылету боевые самолеты. Вернулся домой на пепелище. Хата сожжена дотла, а родители, две сестры и еще много родных людей расстреляны. Узнал, что вели их на расстрел, тыча в спины штыками. Увидел в лесу братскую могилу, земля над которой, как рассказывали, какое-то время после расстрела еще шевелилась, потому что некоторые несчастные были зарыты живыми… После того как отец демобилизовался, поехал в Москву и поступил в Военно-воздушную
академию. Пойдя однажды на танцы с другом-курсантом, познакомился с Алечкой - мамой моей. Вскоре поженились, я родилась. Поскольку в то время евреи были не в большом почете, папу из академии исключили. Он устроился в школу. Работал вместе с мамой: она по хозяйственной части, а он преподавал труд и военное дело… Отца моего любили все, кто его знал. Я его просто обожала. Единственное, о чем жалею в жизни, так это о том, что папка так и не узнал, что я стала писать стихи, так и не увидел меня по телику…

После войны жизнь была тяжелая. Никаких «хочу», «дай», «купи» у нас с братом не было. Даже и мысли не было допустить какую-то вольность. Вот и японский выучила. Потому что так велела мама. Я только окончила педагогический, когда мама случайно увидела в «Вечерке» объявление о наборе на курсы японского языка. «У
тебя голова устроена как-то по-особенному, - сказала она, - ты сможешь запомнить то, что у других не получится». И я послушно отправилась на курсы. Все это очень пригодилось потом, когда я начала работать с японцами… А ведь в школе я не блистала. В характеристике, выданной в качестве приложения к аттестату, написано: умственные способности - средние… По прошествии года после школы у нас был вечер встречи выпускников. Я тогда уже училась в педагогическом институте. На вечере наша учительница подходила поговорить об институтской жизни ко всем моим одноклассникам, а меня словно не замечала. И я сказала: «А между прочим, я в вузе учусь». Она даже руками всплеснула от удивления: «Не может быть!..» Не знаю, на счастье ли, нет ли, но я не привыкла высовываться за планку, которую сама себе установила. У меня и сейчас все
время ощущение, что она надо мной.

«Ну и что, что обжигалась и не очень молода?»

У японцев есть мудрая пословица: «Каждая встреча - начало разлуки». Это действительно так. И часто эти разлуки бывают очень болезненны. Но даже если рубцы в душе остаются, со временем они заживают, перестают болеть. И об этом всегда надо помнить.

В моей жизни тоже бывали болезненные ситуации. Сильно болело. Вот, предположим, моя первая настоящая любовь. Я очень была увлечена одним молодым человеком. Очаровал он меня. Познакомились у выхода из метро. Я шла какая-то уставшая, после очередной душевной травмы, в ожидании новой любви. Вдруг вижу, стоит тот, о котором я могла только грезить. И в тот же миг Он ко мне подходит, что-то говорит, провожает и… начинается у нас любовь со всеми вытекающими. Я на вершине счастья. Вскоре после нашего знакомства выясняется, что мой возлюбленный - летчик-испытатель. Ну это было сразу видно - такой мужественный, широкоплечий, в глазах смелость, отвага… В один из дней он предупредил, что должен уехать - на испытание какого-то сверхнового самолета. Поделился даже, что очень велика вероятность гибели. Напоследок сказал: «Если через три дня не позвоню, знай, что случилось непоправимое. Прошу только об одном: не забывай обо мне, вспоминай хотя бы в День авиации…» Как я прожила эти три дня, не знаю. Помню, читала все подряд газеты и постоянно слушала радио. Страшно боялась узнать эпизод о геройской гибели какого-нибудь испытательного экипажа. Хотя в то время о таких вещах редко писали…

Через три дня любимый мне не позвонил. Поняв, что в нашей стране правды мне не узнать, я обливалась слезами, горевала по поводу ухода из жизни этого замечательного, геройски погибшего человека. Никак не могла его забыть, все ходила и страдала… Однажды, с этой же не проходящей грустью в сердце, зашла в метро и вдруг услышала знакомый голос. Поворачиваю голову - он. Меня не видит. И говорит такой же дурочке, как я: «Знай: если через три дня не появлюсь, значит, я погиб на испытаниях…» Ужасный удар. Прямо кулаки зачесались, так захотелось избить его - остервенело бить, царапать, просто физически уничтожить. Но, увы, так я не умею. По сути своей не выношу никаких разборок, вообще ни с кем никогда не выясняю отношений… Теперь, конечно, смешно обо всем этом вспоминать, поэтому и пишу: «Ну и что, что обжигалась и не очень молода, ведь на сердце не осталось от ожогов и следа…»

«Кто сказал, что в любви есть законы, ничего тот не знает о ней»

Последняя моя любовная история, перед тем как я вышла замуж за Давида, была не менее ужасной и не менее нелепой, чем первая любовь. Опять я очень Его любила, и все складывалось прекрасно: возраст - мне 28, ему 32, взгляды, биографические данные схожие, и он был холост, правда, после развода. Плюс ко всему у него было жилье, и время от времени я допускала возможность пожить там несколько дней. До меня у него была жена, которая к моменту начала наших отношений уже вышла замуж. Но она не отпускала сердце своего бывшего мужа, держала крепко. Периодически они встречались. И как только эта жена
проявлялась в его жизни, мне было запрещено не только приходить к нему, но даже звонить. Я жутко мучилась, все думала: «Я так хочу выйти за него замуж, но как же мы будем жить, если у него есть другая?» А он и не скрывал, что никогда не разлюбит ее. Однажды мы вместе встречали Новый год, и первый тост он сказал о том, чтобы она - та его прежняя жена - была в его жизни вечно. Я очень тяжело это переживала, но старалась себя сдерживать. Рыдала в подушку, но верила в то, что все образуется… А однажды не выдержала. Узнав, что муж моей соперницы куда-то уехал и она вроде собирается приехать к моему жениху на несколько дней, я решила ее… убить. К тому времени я уже работала с японцами, и они мне как-то подарили сувенирный нож - маленькую копию самурайского меча. Заточенный, очень острый, в деревянном чехле. И я пошла зарезать мою разлучницу. Зачем-то - начиталась, наверное, детективов - надела парик и поехала к нему. Позвонила в дверь, он не открывает. Стала кричать: «Открой, я все равно войду!» В ответ - тишина. «Ну ладно, - думаю, - держитесь!» И начала своим ножом расковыривать замок. Долго-долго ковыряла и в итоге все-таки отворила дверь. Влетела в квартиру, а жених там - один, никакой жены нет и в помине. Сидит и смотрит на меня молча в упор. Я бросилась к нему в слезах: «Прости! Прости меня, дуру! Это все из-за того, что я тебя так сильно люблю!..» Но он так и не простил. Больше ни разу со мной не встретился. А я очень долго потом страдала по этому поводу.

«Мне тридцать лет, а я не замужем. как говорят, не первой свежести…»

Многие удивляются, почему я не стесняюсь рассказывать о том, что
искала мужа, в то время как все стараются такое скрыть. Но я просто так устроена. Есть люди, которые больше в себе разбираются, а я стараюсь разобраться в жизни. У меня глаза обращены наружу, а не внутрь. Так с юности. В 17 лет после школы я пошла работать машинисткой в редакцию журнала. Печатала на машинке, вникала в жизнь, смотрела на взрослых - там были и поэты, и писатели, так все интересно. Вдруг одна машинистка, лет на шесть меня старше, говорит: «Слушай, я завтра-послезавтра не выйду на работу - пойду делать аборт от Володьки». А Володька - заведующий отделом, известный человек. Для меня просто небо рухнуло. Я-то считала, что если даже с кем-то целовалась, то это скрывать надо, потому что неудобно, а тут такое... Спрашиваю: «Валя, а как же можно так открыто об этом говорить? Ты что?!» И она ответила: «Я научу тебя одной мудрости. Понимаешь, если я начну скрывать, все равно информация как-то да просочится. То же самое, если скажу по секрету кому-то одному. Обязательно пойдут сплетни, все будут пальцами на меня показывать: вон Валька-то такая-сякая, аборт от Володьки сделала, ну надо же... А так как я сама об этом всем рассказала, интерес пропал, дескать, подумаешь, какое дело…» Я про себя всю эту науку переварила и пришла к такому выводу: от всех не утаишься, но если про меня будут рассказывать другие, то они преподнесут все в своей интерпретации: а Лариска-то, оказывается, какая, вон как за мужиками бегает! А если я стану говорить о себе сама с улыбкой, то в этом ничего дурного никто не усмотрит… Я не верю, когда говорят: «Мы отлично живем в гражданском браке». Ну, еще если мужчина так скажет, пойму, но женщина… Уверена, что каждая просыпается и засыпает с одной и той же мыслью: выйти замуж официально, расписаться. Никуда от этого не деться: всем теткам хочется быть женой. И вот это истинная правда: «Мне тридцать лет, а я не замужем. / Как говорят, не первой свежести. / А в сердце чувств такие залежи, / Такой запас любви и нежности…» В этом нескончаемая вереница женских судеб. А кстати, знаете, как родилась первая строчка? Не я ее придумала. Как-то в ГУМе меня догнала девушка, остановила и, обратившись на «ты», типа мы с ней давно знакомы, сказала: «Чего так быстро ходишь? Мне с тобой давно поговорить надо...» Я спрашиваю: «Что такое, дорогая, какие у вас проблемы?» - «Какие проблемы?! - прямо вскрикнула она. - Тридцать лет и не замужем! Вот какие проблемы». И мне осталось только додумать остальное...

Я понимала ее. Я не забыла то время, когда все мои подруги уже давно были замужем, а я никак не могла найти мужа. Меня бросали абсолютно все мужчины. Я безумно страдала, не понимала, почему так происходит. Все думала: «Я что, хуже всех, что ли? Девочка вроде хорошая, не развязная, не требовательная - готова сама и билеты в кино покупать, и подарки дарить на 23 Февраля. А они почему-то вероломно меня бросают…» Потом написала в стихах: «Расстались по-хорошему, он вовсе мне не враг. / Все было, как положено, да вышло все не так…» Вот только я ни с кем не расставалась по-хорошему. И вообще не считаю, что такое возможно. Если все хорошо, зачем тогда расставаться? Расстаются, когда плохо. И когда слышу: «Мы расстались по-хорошему, и у нас продолжаются отношения, просто я стала жить с другим, а он с другой», недоумеваю. Никогда не смогла бы так.

Если люди расстались, значит, кто-то кому-то сделал больно…

Я очень старалась всем понравиться. Знанием японского языка козыряла. Все удивлялись: надо же, как щебечет! Но замуж все равно не звали. А мне очень хотелось ощущать себя замужней женщиной - ухаживать за мужем, кормить его, обстирывать. Конечно, обидно было, что я никому не нужна. Чувствовала какую-то неполноценность. Родители со мной мучились. Папа периодически приводил мне каких-то сыновей своих друзей, но я, как только их видела, убегала. Совсем не нравились… К 28 годам я пребывала в состоянии настоящей паники. Искала активно. Всем говорила: «Мне нужен подходящий человек. Чтобы не гулял, не пил, чтоб понимал мои интересы - читал бы что-то, поэзию любил бы. Нормальный, в общем. С которым я могла бы жить семьей».

«Ты не герой из моего романа…»

Выдать меня замуж взялась Галина Борисовна Волчек. Она - мой давнишний, добрый, пожизненный друг. Мой постоянный утренний собеседник - мы по утрам по телефону общаемся: «Как себя чувствуешь, что ела?..» Впервые встретились мы очень давно, в общей компании на отдыхе в Ялте. И бывает же так: сердце к сердцу потянулось. Так вот, она познакомила меня со своей замечательной подругой, теперь горячо любимой мной Татой, которая и организовала мне встречу с Давидом.

Увидев Давида в первый раз, я тут же взбрыкнула: «Не хочу такого! Это герой не моего романа». Крупный, темноволосый, а я всегда любила небольших, блондинистых. Но отец сказал: «Значит, так: остановись! Ему - 36, тебе - 30. Все. Ты на финишной
прямой. Всех хороших разобрали. Осталось то, что осталось. И о чем ты вообще думаешь? Сама же просила порядочного. Тебе нашли. Посмотри, какой он надежный человек». И я смирилась. Мы начали с Давидом встречаться, и эти отношения меня каким-то странным образом затянули. Теперь точно знаю: ни один мой роман не мог бы завершиться такой большой любовью, такой хорошей, долгой, благополучной семейной жизнью. В которой супругов тянуло не на сторону, а друг к другу. В которой не было раздражения. В которой разногласия являлись спорами единомышленников, а не перепалками врагов. Я очень любила Давида… Всю свою взрослую жизнь до него я даже жизнью не считаю, это была только подготовка. Такая винтовая лестница, по которой я карабкалась, чтобы оказаться наверху…

Муж достался мне после тяжелого испытания, случившегося в его жизни. В связи с серьезными проблемами на работе от него ушла жена, просто бросила его. Он остался один, подавленный. А во мне сильно развито милосердное чувство, и мне сразу стало Давида очень жалко. Я старалась всячески его беречь, чтобы он забыл про все плохое. Не разрешала об этом вспоминать. Проще говоря, стала возвращать его к жизни. Хотя сама была вся израненная своими прошлыми историями...

Давид всегда был настроен на искусство, на театр, но заниматься этим профессионально у него не получилось, он стал врачом. Однако среди друзей за ним закрепилось прозвище «стоматолог Мейерхольд». Он все искал, где бы найти применение своим интересам. И вдруг разглядел во мне какие-то способности, ему показалось, что я хорошо пишу. И он

начал меня ваять, стимулировать к творчеству. Стал моим доктором Хиггинсом. Благодаря его стараниям я начала потихонечку приобретать какие-то литературные очертания. И он сделал все для того, чтобы эти очертания стали заметными. После чего мы с ним вместе родили успех. Вернее, это полностью заслуга Давида, он постоянно тащил меня наверх. То и дело он говорил: «Напиши, покажем тому-то». И откуда-то выкапывал то композиторов, то исполнителей. Первым был Володя Мигуля, который лечил у Давида зубы. А вообще-то никаких богемных знакомых у нас не было. Но постепенно они к нам потянулись, и мы, как мы говорили, въехали в этот шоу-бизнес. И так уж получалось, что почти все написанные мною стихи, а их более пяти сотен, становились песнями.

«Я ничего у жизни не просила, хотя бывало нечем мне дышать»

Я очень надеялась, что когда-никогда у нас с Давидом родятся дети. Но не получилось. До сих пор не знаю почему, но у меня ни разу не было беременности. Переживала страшно. Все делала для того, чтобы это произошло. Все, что на тот момент умела гинекологическая наука. По больницам бесконечно ходила. Безуспешно. В то время еще не было теперешних медицинских возможностей типа всяких экстракорпоральных штук. Долго я ждала, верила, а потом поняла, что уже поздно, и перестала мечтать… Я категорически не согласна с мнением, что, если у женщины нет детей, это ей наказание за какие-то грехи. Просто справедливость в этом мире торжествует далеко не всегда. И еще у каждого человека есть какая-то своя линия жизни, предначертание -
Судьба… А дети у нас все-таки были. Когда я возникла в жизни Давида, его дочери Ире было семь лет. Он привел ее ко мне и сказал: «Ира, запомни: Лариса для меня - главный человек. И ты для меня очень важный человек. Если будешь хорошо к ней относиться, ты будешь в моей жизни. Если не сложится, нет…» Я никогда не давала повода, чтобы было плохо. Между нами всегда все было нормально, и сейчас, после смерти Давида, так же. Ира взрослая уже, у нее есть ребенок. Работает врачом-стоматологом. Я рада ее звонкам, и если она вдруг пропадает, тревожусь и звоню сама… А главный мой ребенок - племянница Светка - дочка Валеры, моего брата. Я очень ее опекаю. Она у нас тоже стоматолог - все взяли пример с Давида. У Светланы уже появился на свет малыш, Артемка, которого я теперь вожу в коляске. И постепенно мы с ее мамой, Лерой, привыкаем к
статусу бабушек… Виктория Токарева, с которой мы очень давно и близко дружим, как-то в ответ на мое сетование: «Да-а, возраст-то какой, старость уже пришла…» - ответила: «Лариса, успокойся, у тебя еще тормозной путь молодости…» Очень обнадеживающая фраза. А вообще-то она не слишком балует меня в своих оценках. Недавно сказала: «Лариса, я видела тебя по телевизору, у тебя лицо вышло из берегов».

«А лучшей едою считаю котлеты, а к ним - макароны»

Я не придерживаюсь никаких модных диет, предпочитаю оставаться такой, какая есть. Не знаю, хорошо это или плохо, но это так. Как я рассуждаю? Если похудею, у меня только подурнеет лицо, а в целом ничего не изменится - все равно же я не стану стройной и длинноногой, как изящная газель. И кстати: вот в молодости я была вполне худая и при этом совсем некрасивая, и, повторяю, до 30 лет никто замуж не брал. А когда потолстела - вышла замуж за Давида, успешной стала, неплохо зарабатывающей. Так что не хочу я худеть. Моя полнота - мой талисман. Однажды я четко сформулировала эту мысль: успех приходит ко мне по мере увеличения моих размеров… И кроме того, мне нравится быть такой, как все, как большинство тетенек. Вот недавно показалась в эпизоде одной телепрограммы, и подруги мои тут же стали мне звонить с укоризной: «Ну чего ты ходишь, как все тетки, - в обычном пальто, в обычной шапке, ты же должна хоть немножко выделяться». А я не выделяюсь. Не хочется мне, и ничего не могу с этим сделать. Ну нет к этому тяги. И судьбы у меня такой нет. Знаете, у японцев есть пословица: «Спелый рис держит голову вниз». В
этом символе - знак скромности. Видимо, я уже спелый рис.

«Но возможно невозможное - боль уйдет однажды в прошлое…»

Многим кажется, что, когда к женщине приходит известность, она окунается в роскошную жизнь, окружена кучей поклонников. Наверное, не совсем хорошо в этом признаваться, но скажу как есть: ни до Давида, ни во время, ни после никто за мной не бегал, никто не хотел меня завоевать, никто мне ничего не предлагал. И жизнь шикарная у меня не произошла. Да, она стала приметная, яркая, но - увы! - ни один человек не позвонил и не написал, что мечтает со мной встретиться. А теперь, честно говоря, мне никто и не нужен, я уже хочу жить так, как живу. (Улыбнувшись.) Хотя все-таки было бы любопытно... Рассказывают же, что есть тетушки и постарше меня, а у них, после того как остались вдовами, что-то затевалось на личном фронте. Допустим, даже она не хочет, а ей все равно кто-то что-то предлагает. Но мне никто ничего не предлагает. Не знаю уж почему…

Я пережила сложный период после ухода Давида. Стараюсь жить полноценной жизнью. Просто она перешла в другую стадию. Раньше я была не одна, а теперь одна. Никто меня не ждет, никто обо мне не скучает. Вот и все, что изменилось… (С горькой улыбкой.) А в остальном все нормально: у меня страшно много работы. И это очень хорошо. Конечно, в моей ситуации можно было бы вообще все забросить - и так уже много написано. Но я не сдаюсь, не отпускаю жизнь, не даю ей возможности меня скрутить. Вот, посмотрите: у меня сделан маникюр, уложены волосы, я хожу опрятная, в доме чисто, нигде нет ни пылинки. Я продолжаю ездить на гастроли, бесконечно выступаю с концертами. Сочиняю посвящения, сценарии на дни рождения, к свадьбам, к профессиональным праздникам - вирши про трубоукладчиков и нефтепроводчиков. Я все это умею. Вот только стихи о любви сейчас не пишутся. Не могу. О грустном писать не хочу, а ничего иного сегодня у меня в душе нет. Хотя я очень стараюсь забыть, не брать в голову, не вспоминать. Заставляю себя думать о чем угодно, только не об этом. Не пересматриваю фотографии, видеозаписи, письма. Пока не могу. Я так спасаюсь…


	Запись голоса Л.А. Рубальской
	Из интервью «Эхо Москвы » 7 сентября 2013
Помощь по воспроизведению

Лари́са Алексе́евна Руба́льская (родилась 24 сентября 1945 года , Москва) - писатель , поэтесса , поэтесса-песенник , переводчица . Член Союза писателей Москвы .

Биография

Родилась в семье Алексея (Айзика) Давидовича (1920-1979) и Александры Яковлевны (1924-2007) Рубальских. Отец Алексей (Айзик) Давидович Рубальский родился в селе Вчерайше . Брат - Валерий Алексеевич Рубальский (1949-2008).

Была замужем один раз, детей нет. Муж - Давид Иосифович Розенблат (23 мая 1939 - 24 мая 2009), стоматолог, впоследствии продюсер Л. Рубальской.

В 2003 году создала фирму по организации праздников «Бюро находок Ларисы Рубальской». В 2011 году фирма была переименована в «Агентство праздников Ларисы Рубальской».

Песенное творчество

Первую песню Лариса Рубальская написала вместе с Владимиром Мигулей - «Воспоминание », а исполнила её Валентина Толкунова . С 1984 года - непременный лауреат телеконкурса «Песня года ».

Рубальская является автором песен, которые исполняли А. Пугачева - «Моя судьба», «Доченька », «Живи спокойно, страна », Ф. Киркоров - «Виноват я, виноват », «Ночной бал », М. Муромов - «Странная женщина », И. Аллегрова - «Транзитный пассажир », «Угонщица », «Сквозняки », «Ключи », «Тёмная лошадка », Т. Овсиенко - «Морозов », Алсу - «Свет в твоем окне », И. Кобзон - «Синий конверт », Я. Евдокимов - «Эхо в ночи », «Зря говорят », М. Боярский - «Пойдём гулять в Сокольники », Н. Караченцов - «Мы в садовников играли ».

Лариса Рубальская сотрудничает с композиторами Д. Тухмановым , В. Добрыниным , С. Березиным , А. Клевицким , А. Укупником , Э. Ханком , М. Минковым , и другими. Принимает участие во многих телепрограммах («Счастливый случай», «Тема », «Шоу-Досье», «Утренняя почта », «К барьеру »), ведет активную концертную деятельность, участвует в жюри песенных конкурсов.

Произведения

«Такая карта мне легла»
«Кулинарные рецепты на бис», 2007
«Переведи часы назад», сборник стихов, 2003
«Выигрыш», рассказ
«Закуски и горячее Для наших золотых мужей!», 2007
«Напрасные слова», 2003
«Кольцо горячих рук», сборник стихов, 2004
Цикл «Мне жаль Иванова», состоит из 23 произведений
Цикл «Все было, как положено»
Цикл «Ночь разбилась вдребезги»
Цикл «Ты говоришь - расставаться полезно …»
Цикл «Кто учит птиц дорогу находить?»
Цикл «Я сама не понимаю»
«Его величество Салат»

Награды и премии

Напишите отзыв о статье "Рубальская, Лариса Алексеевна"

Примечания

Ссылки

Интервью в «Бульвар Гордона».
Лариса Рубальская: «»

Отрывок, характеризующий Рубальская, Лариса Алексеевна

Ежели многие, одновременно и разнообразно направленные силы действуют на какое нибудь тело, то направление движения этого тела не может совпадать ни с одной из сил; а будет всегда среднее, кратчайшее направление, то, что в механике выражается диагональю параллелограмма сил.
Ежели в описаниях историков, в особенности французских, мы находим, что у них войны и сражения исполняются по вперед определенному плану, то единственный вывод, который мы можем сделать из этого, состоит в том, что описания эти не верны.
Тарутинское сражение, очевидно, не достигло той цели, которую имел в виду Толь: по порядку ввести по диспозиции в дело войска, и той, которую мог иметь граф Орлов; взять в плен Мюрата, или цели истребления мгновенно всего корпуса, которую могли иметь Бенигсен и другие лица, или цели офицера, желавшего попасть в дело и отличиться, или казака, который хотел приобрести больше добычи, чем он приобрел, и т. д. Но, если целью было то, что действительно совершилось, и то, что для всех русских людей тогда было общим желанием (изгнание французов из России и истребление их армии), то будет совершенно ясно, что Тарутинское сражение, именно вследствие его несообразностей, было то самое, что было нужно в тот период кампании. Трудно и невозможно придумать какой нибудь исход этого сражения, более целесообразный, чем тот, который оно имело. При самом малом напряжении, при величайшей путанице и при самой ничтожной потере были приобретены самые большие результаты во всю кампанию, был сделан переход от отступления к наступлению, была обличена слабость французов и был дан тот толчок, которого только и ожидало наполеоновское войско для начатия бегства.

Наполеон вступает в Москву после блестящей победы de la Moskowa; сомнения в победе не может быть, так как поле сражения остается за французами. Русские отступают и отдают столицу. Москва, наполненная провиантом, оружием, снарядами и несметными богатствами, – в руках Наполеона. Русское войско, вдвое слабейшее французского, в продолжение месяца не делает ни одной попытки нападения. Положение Наполеона самое блестящее. Для того, чтобы двойными силами навалиться на остатки русской армии и истребить ее, для того, чтобы выговорить выгодный мир или, в случае отказа, сделать угрожающее движение на Петербург, для того, чтобы даже, в случае неудачи, вернуться в Смоленск или в Вильну, или остаться в Москве, – для того, одним словом, чтобы удержать то блестящее положение, в котором находилось в то время французское войско, казалось бы, не нужно особенной гениальности. Для этого нужно было сделать самое простое и легкое: не допустить войска до грабежа, заготовить зимние одежды, которых достало бы в Москве на всю армию, и правильно собрать находившийся в Москве более чем на полгода (по показанию французских историков) провиант всему войску. Наполеон, этот гениальнейший из гениев и имевший власть управлять армиею, как утверждают историки, ничего не сделал этого.
Он не только не сделал ничего этого, но, напротив, употребил свою власть на то, чтобы из всех представлявшихся ему путей деятельности выбрать то, что было глупее и пагубнее всего. Из всего, что мог сделать Наполеон: зимовать в Москве, идти на Петербург, идти на Нижний Новгород, идти назад, севернее или южнее, тем путем, которым пошел потом Кутузов, – ну что бы ни придумать, глупее и пагубнее того, что сделал Наполеон, то есть оставаться до октября в Москве, предоставляя войскам грабить город, потом, колеблясь, оставить или не оставить гарнизон, выйти из Москвы, подойти к Кутузову, не начать сражения, пойти вправо, дойти до Малого Ярославца, опять не испытав случайности пробиться, пойти не по той дороге, по которой пошел Кутузов, а пойти назад на Можайск и по разоренной Смоленской дороге, – глупее этого, пагубнее для войска ничего нельзя было придумать, как то и показали последствия. Пускай самые искусные стратегики придумают, представив себе, что цель Наполеона состояла в том, чтобы погубить свою армию, придумают другой ряд действий, который бы с такой же несомненностью и независимостью от всего того, что бы ни предприняли русские войска, погубил бы так совершенно всю французскую армию, как то, что сделал Наполеон.
Гениальный Наполеон сделал это. Но сказать, что Наполеон погубил свою армию потому, что он хотел этого, или потому, что он был очень глуп, было бы точно так же несправедливо, как сказать, что Наполеон довел свои войска до Москвы потому, что он хотел этого, и потому, что он был очень умен и гениален.
В том и другом случае личная деятельность его, не имевшая больше силы, чем личная деятельность каждого солдата, только совпадала с теми законами, по которым совершалось явление.
Совершенно ложно (только потому, что последствия не оправдали деятельности Наполеона) представляют нам историки силы Наполеона ослабевшими в Москве. Он, точно так же, как и прежде, как и после, в 13 м году, употреблял все свое уменье и силы на то, чтобы сделать наилучшее для себя и своей армии. Деятельность Наполеона за это время не менее изумительна, чем в Египте, в Италии, в Австрии и в Пруссии. Мы не знаем верно о том, в какой степени была действительна гениальность Наполеона в Египте, где сорок веков смотрели на его величие, потому что эти все великие подвиги описаны нам только французами. Мы не можем верно судить о его гениальности в Австрии и Пруссии, так как сведения о его деятельности там должны черпать из французских и немецких источников; а непостижимая сдача в плен корпусов без сражений и крепостей без осады должна склонять немцев к признанию гениальности как к единственному объяснению той войны, которая велась в Германии. Но нам признавать его гениальность, чтобы скрыть свой стыд, слава богу, нет причины. Мы заплатили за то, чтоб иметь право просто и прямо смотреть на дело, и мы не уступим этого права.
Деятельность его в Москве так же изумительна и гениальна, как и везде. Приказания за приказаниями и планы за планами исходят из него со времени его вступления в Москву и до выхода из нее. Отсутствие жителей и депутации и самый пожар Москвы не смущают его. Он не упускает из виду ни блага своей армии, ни действий неприятеля, ни блага народов России, ни управления долами Парижа, ни дипломатических соображений о предстоящих условиях мира.

В военном отношении, тотчас по вступлении в Москву, Наполеон строго приказывает генералу Себастиани следить за движениями русской армии, рассылает корпуса по разным дорогам и Мюрату приказывает найти Кутузова. Потом он старательно распоряжается об укреплении Кремля; потом делает гениальный план будущей кампании по всей карте России. В отношении дипломатическом, Наполеон призывает к себе ограбленного и оборванного капитана Яковлева, не знающего, как выбраться из Москвы, подробно излагает ему всю свою политику и свое великодушие и, написав письмо к императору Александру, в котором он считает своим долгом сообщить своему другу и брату, что Растопчин дурно распорядился в Москве, он отправляет Яковлева в Петербург. Изложив так же подробно свои виды и великодушие перед Тутолминым, он и этого старичка отправляет в Петербург для переговоров.
В отношении юридическом, тотчас же после пожаров, велено найти виновных и казнить их. И злодей Растопчин наказан тем, что велено сжечь его дома.
В отношении административном, Москве дарована конституция, учрежден муниципалитет и обнародовано следующее:
«Жители Москвы!
Несчастия ваши жестоки, но его величество император и король хочет прекратить течение оных. Страшные примеры вас научили, каким образом он наказывает непослушание и преступление. Строгие меры взяты, чтобы прекратить беспорядок и возвратить общую безопасность. Отеческая администрация, избранная из самих вас, составлять будет ваш муниципалитет или градское правление. Оное будет пещись об вас, об ваших нуждах, об вашей пользе. Члены оного отличаются красною лентою, которую будут носить через плечо, а градской голова будет иметь сверх оного белый пояс. Но, исключая время должности их, они будут иметь только красную ленту вокруг левой руки.
Городовая полиция учреждена по прежнему положению, а чрез ее деятельность уже лучший существует порядок. Правительство назначило двух генеральных комиссаров, или полицмейстеров, и двадцать комиссаров, или частных приставов, поставленных во всех частях города. Вы их узнаете по белой ленте, которую будут они носить вокруг левой руки. Некоторые церкви разного исповедания открыты, и в них беспрепятственно отправляется божественная служба. Ваши сограждане возвращаются ежедневно в свои жилища, и даны приказы, чтобы они в них находили помощь и покровительство, следуемые несчастию. Сии суть средства, которые правительство употребило, чтобы возвратить порядок и облегчить ваше положение; но, чтобы достигнуть до того, нужно, чтобы вы с ним соединили ваши старания, чтобы забыли, если можно, ваши несчастия, которые претерпели, предались надежде не столь жестокой судьбы, были уверены, что неизбежимая и постыдная смерть ожидает тех, кои дерзнут на ваши особы и оставшиеся ваши имущества, а напоследок и не сомневались, что оные будут сохранены, ибо такая есть воля величайшего и справедливейшего из всех монархов. Солдаты и жители, какой бы вы нации ни были! Восстановите публичное доверие, источник счастия государства, живите, как братья, дайте взаимно друг другу помощь и покровительство, соединитесь, чтоб опровергнуть намерения зломыслящих, повинуйтесь воинским и гражданским начальствам, и скоро ваши слезы течь перестанут».
В отношении продовольствия войска, Наполеон предписал всем войскам поочередно ходить в Москву a la maraude [мародерствовать] для заготовления себе провианта, так, чтобы таким образом армия была обеспечена на будущее время.
В отношении религиозном, Наполеон приказал ramener les popes [привести назад попов] и возобновить служение в церквах.
В торговом отношении и для продовольствия армии было развешено везде следующее:
Провозглашение
«Вы, спокойные московские жители, мастеровые и рабочие люди, которых несчастия удалили из города, и вы, рассеянные земледельцы, которых неосновательный страх еще задерживает в полях, слушайте! Тишина возвращается в сию столицу, и порядок в ней восстановляется. Ваши земляки выходят смело из своих убежищ, видя, что их уважают. Всякое насильствие, учиненное против их и их собственности, немедленно наказывается. Его величество император и король их покровительствует и между вами никого не почитает за своих неприятелей, кроме тех, кои ослушиваются его повелениям. Он хочет прекратить ваши несчастия и возвратить вас вашим дворам и вашим семействам. Соответствуйте ж его благотворительным намерениям и приходите к нам без всякой опасности. Жители! Возвращайтесь с доверием в ваши жилища: вы скоро найдете способы удовлетворить вашим нуждам! Ремесленники и трудолюбивые мастеровые! Приходите обратно к вашим рукодельям: домы, лавки, охранительные караулы вас ожидают, а за вашу работу получите должную вам плату! И вы, наконец, крестьяне, выходите из лесов, где от ужаса скрылись, возвращайтесь без страха в ваши избы, в точном уверении, что найдете защищение. Лабазы учреждены в городе, куда крестьяне могут привозить излишние свои запасы и земельные растения. Правительство приняло следующие меры, чтоб обеспечить им свободную продажу: 1) Считая от сего числа, крестьяне, земледельцы и живущие в окрестностях Москвы могут без всякой опасности привозить в город свои припасы, какого бы роду ни были, в двух назначенных лабазах, то есть на Моховую и в Охотный ряд. 2) Оные продовольствия будут покупаться у них по такой цене, на какую покупатель и продавец согласятся между собою; но если продавец не получит требуемую им справедливую цену, то волен будет повезти их обратно в свою деревню, в чем никто ему ни под каким видом препятствовать не может. 3) Каждое воскресенье и середа назначены еженедельно для больших торговых дней; почему достаточное число войск будет расставлено по вторникам и субботам на всех больших дорогах, в таком расстоянии от города, чтоб защищать те обозы. 4) Таковые ж меры будут взяты, чтоб на возвратном пути крестьянам с их повозками и лошадьми не последовало препятствия. 5) Немедленно средства употреблены будут для восстановления обыкновенных торгов. Жители города и деревень, и вы, работники и мастеровые, какой бы вы нации ни были! Вас взывают исполнять отеческие намерения его величества императора и короля и способствовать с ним к общему благополучию. Несите к его стопам почтение и доверие и не медлите соединиться с нами!»